Четвертый капитан

– Не принимай на свой счет. Но с гражданскими нам не очень везло… двое наших друзей погибли. Просто постарайся… не паниковать, ладно?

– Вы не доили альмаринского паука, – чуть усмехнулся зоолог.

Ким предпочел промолчать. Лишь по-дружески хлопнул по плечу и кивком головы позвал за собой.

***************************

Первые труп они увидели, как только с трудом выбили дверь заправочной базы. Распухший серо-зеленый со сгнившими ногтями на шестипалых руках. Шипастая голова… и явно разодранная кет-то глотка. Голова висела на остатках гнилой кожи и плоти.

– По внешним параметрам аль-катр, – прозвучал на общей волне голос профессора. Абсолютно спокоен. – Не человек и не фиксианин.

– Идем дальше, – глухо приказал Буран, уверенно держа в руках бластер.

Может быть, хоть кто-то выжил вопреки всему?

Через час этой надежды у них не осталось. Почти в каждом коридоре зданий, во внутренних помещениях базы, в которые они входили, их поджидали следы смерти. Пятна склизкой крови, которая не высохла в вечно влажном воздухе, а просто загустела. Трупы… трупы… чем дальше тем становилось все более жутко. Капитаны повидали многое, но вот этот могильный склеп поразил даже их. И все же…

«Ким, что думаешь?»

«Мне Академия выражаться не дает», – мрачно «пошутил» тот. – «Профессор?»

«Нет трупов людей и фиксиан», – прозвучал голос Игоря. – «Люди должны были погибнуть первыми».

«А жителю Фикса здесь делать нечего», – проговорил Ким.

Они вошли в большую комнату, где была порушена и опрокинута мебель. И тут над их головами послышался гулкий перестук. Будто кто-то стремительно пробежал по железной узкой трубе над их головами. Мужчины слажено встали спина к спине, подняв бластеры вверх.

Тяжелые мгновения… тишина.

«Буран?»

«Уходим к заправочным автомата…»

Всеволод не договорил, а профессор резко развернулся и пальнул над его головой в трубу на максимальном заряде. Лишь какое-то чутье остановило Кима от того, чтобы выбить оружие из рук мужчины.

ИЭЭЭууу!! – странный пробирающий до костей звук… который отозвался со всех сторон эхом.

«Уходим! Живо! Ходу, ходу!» – кто именно это произнес было неясно.

Их окружали. Буран метнулся к окну и двумя выстрелами расколол суперпрочное стекло, выбивая осколки локтем. Второй этаж… платформа внизу мокрая, грязная от водорослей и усеяна мусором.

«Вперед!»

Сработали по старом порядку. Ким, с его лучшей реакцией, остался прикрывать, а Буран спрыгнул вниз.

«Игорь! Прыгайте! Это приказ!» – велел Ким.

Дробный перестук незнамо чего приближался вместе с воем. Одним слитным движением профессор вспрыгнул на узкий подоконник. Ким краем сознания порадовался, что в кое-то веки гражданский норма… и тут чьи-то руки обхватили сзади, вздергивая с пола. Рефлексы, вбитые годами, даже после четырех лет в плену никуда не делись. Тело рванулось из захвата, утекая из рук врага. Он успел развернуться, увидеть за спиной лишь Игоря… а в следующий миг дверь за спиной с грохотом распахнулась.

«КИМ!!» – по связи ударил голос Бурана.

Время растянулось в патоку… замерло растянулось в бесконечность… рука Игоря схватила его, бросив на плечо. А потом Селезнев вспрыгнул на подоконник, оттолкнулся и вспрыгнул вниз. И все же Ким успел увидеть тень того, кто был за ними…

Разочарованный вой ударил в воздух.

Жесткий толчок, и Кима вскидывают с плеча.

Буран уже стреляет в окно, из которого они только выпрыгнули.

«БЕГОМ!!»

Трое людей мчатся по платформе к кораблю.

«Автоматы слева! Заправка пять минут, продержимся?!» – на бегу кричит Ким. – «Не улететь!»

Времени сказать, что топливо у «Чайки» на исходе нет, но друг итак знает это.

«Сделаю!» – долговязый даже в скафандре, профессор, державшийся наравне с ними, военными, слитным движением разворачивается, опускаясь и подхватывая с платформы длинный металлический скрученный провод и не замедлившись даже на миг, бросается назад.

«ТВОЮ МАТЬ!» – рык Бурана.

Ким проглатывает рвущийся с языка от адреналина ругань, и ускоряется. Какого черта, они сразу не заправились?! Ах да, а вдруг кто живой и что скажет?! Нашли «живых»!! На злости почти долетел до автомата, в секунду взбежал по ступеням, а руки уже тянулись к пульту, включая подъездной механизм и направляя высокий автомат к люку.

За спиной воздух под дождем разрезают выстрелы из бластера Бурана. Он не оглядывается. Нет времени! Автомат наполовину полон, и этого достаточно чтобы долететь до относительно надежного места. Шланг начинает подавать топливо в бак, а он, кусая губы, все же оглядывается, перехватывая бластер.

В пятнадцати метрах от него Буран непрерывно стреляет по скользящим склизким многоножкам, что волной натекают на серый вихрь. Воздух бьет визг и вой существ, и гудение с невероятной силой и быстротой раскручиваемый вокруг профессора провода. То одно, то другое существо попадала под его жалящий конец и отбрасывалось перебитым комком в сторону. Длины провода почти хватало перекрыть подходы к кораблю со стороны базы. Почти… потому как некоторые из многоножек все же прорывались и их срезали выстрелы Бурана.

Две минуты…

Три…

Почти четыре…

Пять!