Четвертый лишний

— Там лежит… Убили его!

— Убили?! Кто убил?! — Слава вдруг бросился на Трофима, зло схватил его за грудки.

— Мужик там какой-то был. В цилиндре. Он его шпагой, насквозь!

— Шпагой?!

— В цилиндре?! — вторила мужу Алла.

Она не просто подозревала Трофима, она обвиняла его. Да и Слава, видимо, тоже, не зря же он набросился на него. Рубаха трещала по швам, верхние пуговицы вырваны, но Трофим не обращал на это внимания. Он думал о том, что в смерти Мурата его могут обвинить не только Кислицыны. Никто не видел, как убили Мурата, а на месте преступления был только Трофим, Слава, конечно же, это подтвердит. И еще на нем кровь потерпевшего, неопровержимая улика, как говорят в таких случаях.

— Мы думали, что это привидение!

— Какое привидение? Ты что несешь? — Слава с силой тряхнул Трофима. И все-таки порвал рубаху. Трофим оттолкнул Кислого, и в руке у Славы остались пуговицы с «мясом».

— Я же тебя изуродую! — взревел Слава.

Трофим встретил его прямым в челюсть. Ударил он на противоходе, ничем не сдерживая себя.

Размахивая руками, Слава подался назад, он пытался удержать равновесие, но не смог, сел на пятую точку и заморгал, растерянно глядя на Трофима. Вид у него был как у человека, которому влепили пощечину, чтобы привести в чувство.

— Какое привидение? — потрясенно спросила Алла.

— Мы думали, что это привидение! — мотнул головой Трофим.

Он глянул на дисплей своего телефона, появилась сеть, можно звонить. Пока он вызывал полицию, Слава поднялся, а к ним подошли неожиданно возникшие две пожилые женщины из тех, которые провожали Диму Евсюкова в последний путь. Возможно, родственницы, а может быть, просто знакомые или просто прохожие. Они бы прошли мимо, но услышали разговор, как тут не остановиться, когда человека убили?

— Ты это серьезно, Мурат сейчас там? — спросил Слава, показывая в сторону, откуда пришел Трофим.

— А ты несерьезно? Ты набросился на меня несерьезно? — Трофим провел рукой по своей рубашке с дырками на месте верхних пуговиц.

— А что за человек в цилиндре?

— В плаще, в цилиндре, — сказал Трофим.

— А шпага?

— А шпага в тросточке!

— Не шпага! — махнула рукой грузная женщина с красными навыкате глазами. — Стилет!

— А может, и шпага! — пожала плечами другая, худая и костлявая как сама смерть.

Глаза маленькие, нос острый, щеки впалые. А разговор какой-то уж очень странный. Откуда они знают о шпаге или стилете в трости?… Возможно, Трофиму все это мерещится. Может, перегрелся на солнце у могилы, сознание помутилось, и ему почудилось, что он оказался в иной реальности? Сейчас его приведут в чувство, он вернется в свое измерение и узнает, что Мурат жив-здоров.

— А цилиндр на голове? — глядя на черный платок, спросил Трофим.

— И цилиндр был, и плащ должен быть, — кивнула костлявая, глядя на Трофима как на человек, одержимого потусторонним миром.

— Где должен быть? — спросила Алла, с подозрением глядя на нее.

— Ни где, а у кого! — Женщина то же посмотрела на Аллу так, словно та была не в своем уме. — У Гоголя!

— Ну, конечно же, у Гоголя, — вымученно улыбнулся Трофим. Разумеется, он блуждал сейчас по лабиринтам своего сознания, где были и странный звонок, и школьная программа, а еще жена ушла к другому, все смешалось, отсюда и этот бред.

— Это мы его так называем, — сказала грузная.

— Кого его? — Слава посмотрел на нее, перевел взгляд на Трофима и пожал плечами. Кто-то из них двоих определенно сошел с ума.

— Призрак у нас по кладбищу бродит, — прояснила худая женщина.

— Призрак, — с опаской глянув по сторонам, подтвердила грузная. — А он что, кого-то убил?

— Не знаю… — пожал плечами Трофим. — Уже ничего не знаю.

Он повернулся к Славе спиной и побрел в обратную сторону. Ему бы убраться с этого сумасшедшего кладбища с его призраками, но сначала нужно убедиться, что смерть Мурата ему пригрезилась. И он обязательно убедится. А объяснения с полицией его не пугали, хотя бы потому, что они наверняка будут происходить в иллюзорной реальности.

— Гоголь не мог убить! — крикнула вслед костлявая.

— Он только пугает! — добавила ее подружка.

— Ну, конечно! — себе под нос пробормотал Трофим.

Сворачивая с дороги на знакомую тропинку, он глянул назад. Ощущение реальности не отступало, он был почти уверен в том, что никого за спиной не увидит. Потому что женщины — плод его больного воображения, и Слава с Аллой тоже.

Но нет, и Славу с Аллой он увидел, увидел и странных женщин. Они стояли и о чем-то говорили, глядя ему вслед.

Причем Слава собирался идти за ним, но он не пойдет, потому что должен исчезнуть как мираж. И труп Мурата должен был исчезнуть. Трофим шел к месту, где якобы оставил Мурата, посмеиваясь над самим собой. Действительно, надо было ехать в кафе, скорее всего, Мурат уже там, и Слава с Аллой тоже там, он и убедился бы в собственном диагнозе: временное помешательство на почве нервного переутомления, осложненного тепловым ударом. Нужно хорошенько выспаться, и все пройдет.