Четвертый лишний

— Пульс проверить, вдруг живой… Ты же к Диме не наклонялся, — усмехнулся Трофим. — Даже не подумал, что ему нужно сделать искусственное дыхание.

— Я не понял, это что, наезд?

— Да как-то не спокойно с тобой, Слава. Не тот ты друг, с которым можно в разведку.

— А мы с тобой в разведку собираемся? — осматривая кухню, поинтересовался Кислицын.

— Ну ты же не просто так пришел. Страшно тебе одному, со мной хоть немного спокойней.

— Поговорить надо!

— Поговорим, — включая сплит, кивнул Трофим.

— Я беседовал с Волынцовым, он сказал, что тип в плаще и маске реально существует.

— И убивает, кстати.

— И убивает… А какого-то мужика ранил.

— Чтобы я из очереди не выпадал. — Трофим включил чайник.

На стройке сейчас аврал, столько дел, даже перекусить некогда. А он еще отсутствовал почти два дня. И впереди что, неизвестно. Вдруг убьют Славу в его квартире, как он будет оправдываться? Уж лучше тогда пусть убивают сейчас и вместе с ним.

— Волынцов говорил, — кивнул Слава.

— Ты в этой очереди передо мной.

— Да это понятно… Непонятно, что за очередь. Откуда она взялась? За что убивают?

— Вот это правильный вопрос, за что? За что нам такое наказание?

— Да вот все думаю, думаю… Этот, в маске, он же не случайно кого-то там ножом истыкал, он тебя в очередь вернул. Сначала со мной решил разделаться, потом с тобой… Ну, может, сначала с тобой…

— Ну да, у тебя же пистолет, — фыркнул Трофим.

— И у него ствол есть. Возможно, с оптикой.

Слава глянул на окно и попросил закрыть жалюзи, Трофим кивнул, с усмешкой глянув на него. Положение на самом деле серьезное. Судя по всему, их общий враг тщательно готовился к кровавой бойне. Он знал о своих жертвах все, даже кладбищенского призрака взял на вооружение и маскарад подготовил. А ведь он мог прозевать Мурата на кладбище. Его вторая жертва находилась среди людей, так просто к ней не подобраться. Возможно, враг и не собирался убивать Мурата, он всего лишь следил за ним — с надеждой на стечение обстоятельств. Надежда слабая, а экипировка серьезная, одна трость с клинком чего стоит. А ведь стоит! И денег стоит, и времени, но, видимо, у преступника возможности такие же серьезные, как и намерения.

— Может, он Мурата со снайперки собирался хлопнуть! Подкарауливал его! — предположил Слава.

— Может, и так, — не мог не согласиться Трофим.

— Ты хоть понимаешь, во что мы влипли. И как нам оттуда выбираться?

— Это ты у меня спрашиваешь? — усмехнулся Трофим.

— А у кого? — удивленно глянул на него Слава.

— Болезнь изучают, начиная с причины, — сказал Трофим. — Сначала причина, потом лечение.

— Что за причины?

— А ты никого в этой жизни никогда не обижал?

— Кого я обижал? Тебя?!

— Может, и меня… Но я не стал бы убивать Евсюка и Мурата, чтобы насладиться твоей паникой, твоим животным ужасом.

— Какой животный ужас? Что ты несешь?…

— Но кто-то же наслаждается. Наблюдает за тобой, видит, как ты мечешься!

— А почему только за мной? За тобой не наблюдают?

— А ведь ты правильно подумал, что тебе мстят за что-то, — гнул свою линию Трофим. — Но я бы не стал, повторяю, убивать Диму и Илью. Однако кто-то их убил. И этот кто-то реальный человек. Он отравил Евсюка. Чем-то угостил или просто что-то подложил, например, в машину, в воду мог что-нибудь подмешать.

— А мог и угостить, — Слава всей пятерней поскреб затылок. — На глазах у Мурата. Но Мурат-то ничего уже не скажет…

— А я пока что еще жив, и я видел человека в плаще и цилиндре.

— Он был в маске?

— Я даже не разглядел, что на нем была маска. Или не было. Он находился слишком далеко, но я его видел. Значит, он реально существует и убивает.

— За что?

— За какие-то старые обиды. И мстят не только тебе, мстят всем нам.

— И за что мстят всем нам?

— А кто Ленку Малинину затравил?

Трофим понимал всю серьезность ситуации, но в то, что мстят за старые обиды, верил с трудом. Увлеченный разговором, он не замечал кипящий чайник.

— При чем здесь Малинина?

— А про телефонную очередь, забыл? Тебе это ничто не напоминает?

— Телефонная очередь?! Ленка?! — Слава так приставил палец к своему виску, как будто собирался застрелиться. — Да нет, это не серьезно!

— Но кто-то же поставил нас в очередь. Димы нет! Ильи нет!..

— Малинина, говоришь?… Что ты о ней знаешь?

Слава смотрел на Трофима так, будто собирался схватить его за грудки.

— А что я о ней знаю? Она из твоего класса… Со мной Тая Козьмина училась.

— Козьмина? — Слава щелкнул пальцами перед своим носом, призывая на помощь память.

— Четыре стадии умственной отсталости.

— А-а, да-да! — улыбнулся он.

— Тебе весело? — с осуждением глянул на него Трофим.

— Да нет, просто вспомнил…

— Не ты один вспомнил!.. Только тебе весело, а кому-то… кто-то убить тебя за это хочет. Нас убить!

— Кто, Козьмина?

— А если Робик Аврамов?

— Скрипач?

— Флейтист!.. Что ты ему вместо мундштука вставил? И дуть заставил!..

— И что?

— Да ничего, пацана в школе затравили. Тебе человека унизить за радость!

— Да я и тебя унизить хотел, — ухмыльнулся Слава. — И унизил!