Четвертый поцелуй

— Я дурак. Нагнал тоски, испортил такую ночь.

— Всё нормально, — тихо шепнула я, украдкой утирая одинокую предательницу — слезинку.

— Давай считать звезды? — смеясь предложил он.

— Нет. Лучше давай поцелуи.

Жанна проснулась первой. Потянувшиеся кофейный, а за ним сигаретный запахи, подсказали об этом. Димка лежал рядом, размерено дыша, я перевернулась и снова провалилась в дрему, даже полюбопытствовать который час не нашлось никаких сил. Слишком беспокойную устроила я себе ночку. Когда я вновь открыла глаза, Димки уже рядом не было. Я потянулась рукой к телефону — четверть одиннадцатого. Пропущенных и сообщений нет. Я зашла на страницу Дюши в одну из сетей, проверить знак — пусто.

Ночью мне не спалось, вдруг осенившая идея навязчиво «клевала» мозг. Я выбралась из-под Димкиной руки, убедилась, что тот спит, подхватила телефон и скользнула в прихожую. В прихожей, на вешалке, для меня нашелся безразмерный плащ, я облачилась в него прямо поверх белья и улизнула в баню. Оттуда мне казалось звонить безопаснее. Заспанный Дюша долго не мог врубиться чего я от него хочу, а когда до него дошло простонал протяжно и пообещал быть через пятнадцать минут. Приперся через двадцать, преодолел забор и глухо выругался. Я ждала его в конце огорода, сиротливо жавшись к забору и вглядываясь в забрезживший вдалеке рассвет.

— У тебя должна быть мега уважительная причина, по которой ты дёрнула меня сюда, — сразу предупредил он.

— Конечно, уважительная, — подтвердила я, — человечество в опасности. А ты дрыхнешь.

— Я тебя придушу, если это твои шуточки, — проворчал он и вздохнул: — Имей ввиду, мне вставать рано, а ещё от Наташки влетит.

Объяснять, чего я от него хочу пришлось два раза. Дюша никак не мог взял в толк, что за диск, зачем мне с него копировать информацию и почему решать этот вопрос нужно непременно среди ночи. Странно, но больше его возмутило, что диск нужно вернуть нам место, то есть закопать.

— Считай, что это дельце по профилю, — хлопнула я его по плечу.

— Я выкапываю, а не закапываю, — воспротивился он.

— Лучше бы ты не того ни другого не делал, — заметила я и сразу спросила: — С участковым, кстати, разговаривал?

— Разговаривал. Менты копают среди окружения, этого… ну, покойника, только результатов нет. Там такие знакомства, что можно каждого подозревать, а это уже паранойей отдает, им мотивы нужны и эти… улики. На одного вроде вышли, тот покойнику денег большую сумму задолжал, но у него алиби. А участковый считает на ферме основательно порыть нужно. Зачем-то ведь он приезжал туда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Зачем, зачем? Я-то как раз знаю зачем, Жанну он искал и рассчитывал найти её у Димки. Только этот след тоже никуда не ведет, раз уж считается, что ни Жанна, ни Дима к убийству Сумарокова непричастны. Дима был в городе, полиция, наверняка, проверяла, а сестрица клянется — не она. Остается один вариант — Вовка. Из раздумий меня вывел Дюша.

— Всё у тебя? — спросил он. — Мне Наташку ещё в обед в город везти, а с утра покопаться с машиной хотел, заказ горит.

— Ты всё понял?

— Да понял я, понял, — проворчал приятель и мы простились.

Я вернулась в дом, забралась в теплую постель рядом со Щуровым. Благодаря ночной прогулке я и проснулась самая последняя, немного злясь на Димку, что не разбудил. Второе утро коту под хвост.

От сестрицы я ожидала чего угодно, любой подлости, вот только не то, что увидела. Когда я, умывшись, возникла в кухне, она потчевала Димку блинами. Платье-халат, что она нацепила, выглядело небрежно и элегантно одновременно. На тот случай, если захочется в будничной обстановке оставаться во всеоружии. Пояс подчеркивал талию, а умеренная длина стройные ноги. Волосы причесаны и перекинуты на одно плечо, макияж утренний, без излишеств. Короче, Жанка уже была при полном параде и обращалась к Щурову исключительно «Димочка»: то сметанки предлагала, то кипяточку подлить. Я заподозрила её в коварстве и нахмурилась. А ещё мне показалось, что он, вроде как, и не против этих ухаживаний.

— Жанна, ты умеешь, блины печь? — отказалась я верить своим глазам.

— Тоже мне, велика премудрость, — фыркнула она. — Садись, пока теплые.

Я налила себе чай, уселась рядом с Димкой, Жанна распахнула окно, на подоконник забираться не стала — платье, уселась на стул рядом. Естественно, закурила. Блины оказались с творогом, вполне съедобные, а если не придираться, то заслуживали пятерки с минусом. И то минус, подозреваю, я ей влепила из вредности, вспомнив набившее оскомину «путь к сердцу мужчины…» Эта фраза навязчиво крутилась в голове.

— Как спалось? — спросил меня Димка, я и тут заподозрила подвох, учитывая мои ночные бдения, но вида не подала и ответила — хорошо. Димка кивнул, доел блин и потянулся за салфеткой: — Я уйду ненадолго, мне с одним человеком встретиться нужно, вы из дома ни шагу.

— Этого человека не Игорь Леванович случайно зовут? — сладко вопрошала сестрица.