Четвертый позвонок

Джерри вспомнил, что этажом выше жил некий ветеран первой мировой войны, у которого было современное кресло-коляска. Инвалид был ранен в руку, но, уезжая каждый вечер просить милостыню, он пользовался этим экипажем. Он имел законное разрешение нищенствовать в определенном месте и в определенные часы. Щадя свои ноги, он ездил в коляске, которая внушала уважение - дорогу ей уступали даже автомобили. Ни слова не говоря, Джерри оставил свою жену спокойно лежать в постели, а сам помчался наверх. Ветеран войны Конелли быстро согласился на предложение Джерри и сдал ему свою коляску напрокат на исключительно льготных условиях: полдоллара в час или доллар за три часа. Но необходимо было вернуть транспортное средство владельцу не позднее шести часов вечера, когда в мире темнеет и на улицах становиться светло. Коляска удобно помещалась в лифте. У нее было ручное и ножное управление, смена скоростей и замечательные тормоза. Развернувшись на площадке своего этажа, Джерри захотел опробовать машину и въехал на ней прямо в спальню к жене. Больная сидела на краю постели, охая от боли.

- Джерри! - воскликнула она с ужасом. - Что ты задумал?

- Не спрашивай ни о чем. Я отвезу тебя к доктору.

Джоан смотрела то на коляску, то на своего супруга и наконец проговорила, не на шутку обеспокоившись:

- Мне это ничуть не нравится, ничуть. Один раз я могу поехать на этом, но потом ты должен купить машину... Пускай будет открытая - спортивная модель, но не из самых дешевых. Ты обещаешь?

Джерри не стал обещать. Вместо этого он лишь помог ей усесться получше в коляску, подложив для удобства пару подушек. Джоан печально посмотрела на мужа и спросила:

- Милый, что ты скажешь, если я умру? Спина у меня, наверно, сломана.

- Ты не умрешь, - постарался он утешить жену, хотя и знал прекрасно, что от смерти, так же как и от налогов, никуда не уйти.

Джерри готов был уже отправляться, но в последний момент Джоан вспомнила, что еще не сделала обычного грима.

- Джоан, теперь не до того, - резко сказал Джерри. - Уж врачи как-нибудь поймут, что с тобой случилось несчастье. Мы должны ехать немедленно.

- Я еще никуда не еду! - таков был непреклонный ответ. - Я-то знаю врачей. Они прежде всего смотрят, как больная выглядит, а потом уж начинают осматривать да выслушивать. Джерри, подай мне мою сумочку!

Супруг был вынужден подчиниться. Он стал наблюдать за тем, как женщина ловко, прямо на глазах, меняла свою внешность - быстрее, чем настроение. Он показался себе несчастным червяком, который ползал, извивался, ища убежища, - и наконец попал-таки... в клюв курицы.

- Джоан, я тебя не понимаю, - сказал он, начиная терять терпение, если действительно у тебя сломана спина, то необходима спешная помощь.

Джоан кончила прихорашиваться и недовольно захлопнула сумочку:

- Тебе не понять сердца женщины! Неужели в Европе все мужчины такие тираны?

- Нет, не все. Иные бьют своих жен по щекам. Лучшее лекарство от капризов и истерик - это крепкая пощечина.

- Джерри, Джерри! Ты ужасен. Ах, господи, как болит спина...

Джоан действительно побледнела, став белее, чем пудра на ее лице. Джерри пожалел о своей бестактности и смиренно попросил прощения. Затем ему было разрешено тронуться в путь, подталкивая кресло-коляску, в котором охала и стонала его прелестная, девственно юная жена. Они уже въехали в лифт, как вдруг Джоан снова что-то вспомнила и знаком велела остановиться:

- Вези меня обратно.

- Зачем?

- Вези, вези! Не могу же я в таком виде дать себя осматривать доктору! У меня ноги - просто ужас! - наверно, целых две недели не бриты. Поторопись! Ты мне поможешь.

Хиропрактик Джерри Финн испил свою чашу до дна. Он украсился смирением и покорностью и больше не перечил. Вот он намылил стройные голени своей жены, затем ловко поработал бритвой, вытер горячими полотенцами и хорошенько напудрил порозовевшую кожу. Он не возражал, желая сослужить жене последнюю службу - перед разводом. Как меняются времена! В дни юности Джерри благовоспитанные мужья застегивали и шнуровали своим женам высокие ботинки - а теперь они бреют женам ноги!

Джоан посвежела. На лице и шее у нее выступил румянец.

- Спасибо, милый, - сказала она, слабо улыбнувшись. - Не правда ли, теперь мои ноги выглядят совершенно иначе? А в Европе женщины тоже бреют ноги?

- Не знаю, может быть...

- Может быть, у них и волосы на ногах не растут, раз они там вечно недоедают? У американских женщин - обильная волосатость. Это хороший признак: мы такие здоровые! Джерри, скажи, что ты меня любишь.

Джерри молчал и смотрел куда-то мимо жены. Наконец, он словно очнулся и сказал:

- Да, конечно. Теперь ты, наверно, уже можешь ходить.

Джоан ответила на вопрос дерзко: она встала с коляски. Но едва успела она сделать шаг-другой, как ноги ее подкосились и она с громким криком упала на пол. Маленький барабанщик раскаяния вторично забил дробь в голове Джерри. Прося прощения, он снова усадил жену в коляску. Затем они отправились в путь, как молодожены, позабыв о мелких размолвках, которые, как говорят, лишь укрепляют супружеские отношения.