Четвертый президент

По крайней мере – честная самопрезентация, прошу любить и жаловать. Еще вопросы по анкете возникли? Разъясняю: неограниченные демократы – это смелые и бескорыстные миссионеры, представители прогрессивно мыслящей интеллигенции, которые ежели объявили себя совестью нации в необъятной России (квартируя, как правило, в центре Москвы), то автоматически являются членами демократических партий в США, Швеции или других странах, где свобода пусть не так сильно развита и защищена национальной гвардией, как у нас, но жить там комфортнее. Миссия фракции – внедрить наши демократические порядки в недоразвитые страны с архаичной конституционной системой, например, в Великобританию или Германию. Разумеется, достойно нести возложенный на самих себя мученический крест дело тяжкое, и мы просто обязаны иметь, и потому и имеем, гражданство этих отсталых в политическом смысле стран, а также кое-где и личную собственность – ну, там, виллы, яхты, а также связи – деловые, межпарламентские и иные, вполне естественные для здоровых людей с нравственностью без границ.

Я, депутат, избран полномочным представителем малочисленной народности, небольшой территории, затерявшейся на карте Азии, куда по зову совести всегда стремился, однако важные государственные дела и многочисленные, словно под копирку, письма с наказами избирателей пока добраться не позволяли. Когда на заседании фракции делили губернии и бросали жребий, кому какой кусок карты России достанется, мне не удалось приехать к началу раздачи, процедура уже завершилась, и в шапке осталась только одна скрученная бумажка с названием географического места на букву Т, о котором, правда, слышал впервые, однако с результатом разумно согласился. А тут как раз по стране прошел девятый вал поправок для срочного увеличения объема конституции, живописный процесс которого гениально предвосхитил маринист Иван Айвазовский, которого правда, к ответственности за экстремизм уже не привлечешь, тем более, что он на самом деле не Айвазовский. И есть за что – вы только всмотритесь в его так называемое полотно: люди цепляются за жизнь в бушующем море! Странная, пугающая, неуместная аналогия… Кстати, желающие имеют повод посетить Русский музей в Петербурге. Ну, а меня, после безусловного "за" и оперативного принятия новой редакции Основного закона, глядя на храм Блаженного Василия (весьма характерно, тоже Вася), осенила идея стать президентом Российской Федерации. Идея великая, и главное, вполне реальная, стать первым лицом государства после 2036 года, когда будет всего-то сорок пять.

Глава 2. Политическая ситуация 2020

Одинокая фигура хорошо одетого мужчины, стоявщая у ограды моста с удочкой, притягивала взоры пешеходов и автолюбителей. Рыбак в центре столицы? Да это же не кто иной, как Василий Ломакин, предающийся любимому отдыху во время обеденного перерыва между заседаниями Государственной Думы.

– Да, есть над чем подумать, – размышлял Вася, глядя на качающийся в воде поплавок то ли с Большого Москворецкого, то ли с Немцовского моста через реку, которая просто по недоразумению, временно еще называлась Москва-рекой, пока какой-нибудь известный оппозиционер в ней не утопился.

– Ну скажите, а какой смысл ждать шестнадцать лет ради эфемерной возможности стать преемником? Во-первых, достоин ли я этого высоко поста? А во-вторых, доверит ли мне президент страну Россию? А как, господа и граждане, в таком незрелом возрасте можно воплощать национальную идею и быть опорой нации, гарантом Конституции? Скромнее, ответственнее надо быть! Другое дело, если сначала должным образом зарекомендовать себя перед народом, а потом уже и запрезидентствовать на седьмом десятке, когда уже делать совсем нечего, когда даже на рыбалку не тянет ни в тайге, ни в Астрахани. Именно тогда, не отвлекаясь на пустяки, планомерно заниматься госстроительством и продвигать свои идеи как национальные.

Вдруг поплавок слегка дернулся, затем клюнуло еще раз, но капризная маленькая рыбешка заглатывать наживку не захотела, и Василий возвратился к своим размышлениям.

– А не сделать ли мне в президенском марафоне пит-стоп до 2036-го года, не нервируя, как один блогер, моего уважаемого главу государства? У меня в распоряжении есть пятнадцать лет – три пятилетки, если время делить, как при красных советах, а, значит, делили неправильно, или пять трехлеток, как у нас, белых аристократов, сейчас считают, – а ныне планируют осторожненько, а то раньше-то, во как годами-то размахивались, транжиры! И прожить этот срок надо достойно, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы (хорошо сказано!), и не где-нибудь, а на воле, за моим шестиметровым забором с женой и собаками, на Рублевке.