Четвёртый раунд

— А-а-а... А ты откуда знаешь? — насторожился Таран.

— Пахан поручил присмотреть за вами, вот и знаю.

— Григорий Петрович, что ли? — догадался Толик.

— Он самый, — пустил струйку дыма долговязый.

— Поручил присмотреть, — зло повторил Таран. — Скажи ему, если я его встречу, голову за Саньку оторву! — пообещал Таран.

— Зря, — спокойно сказал Лёха. — В нашем деле всякое случается. Он не виноват, что так вышло. И посчитался за это. Двух за одного. А поговорить с вами он не мог, потому что слежки опасался. Чего ж самому в капкан лезть и вас тащить? А вы молодцы, не раскололись! — похвалил их Леха.

— Подписку с нас взяли... о невыезде, — уныло сообщил Витёк.

— Это ерунда! — ободрил их новый друг. — Я их в жизни столько давал, что и считать перестал. Или ты хотел к бабушке в деревню съездить? — насмешливо спросил долговязый.

Вытащив из внутреннего кармана пиджака тугой бумажный свёрток, он положил его на землю рядом с Тараном и сказал:

— Это вам велели передать. Там триста «кусков». Столько, сколько вы должны были взять в магазине. Только не шикуйте! — строго предупредил Леха. — Иначе враз сгорите! Ну, я пошёл, — поднялся он с жухлой травы. — Как-нибудь встретимся ещё. Не навек же он к вам прилип! — сказал Лёха, имея в виду следователя.

Небрежно отряхнул брюки от прилипших травинок, огляделся по сторонам и на прощание посоветовал:

— Если ещё будут приставать, держитесь старой сказки. Надоест слушать — и отстанут.

Лёха подцепил носком туфли пустую бутылку, отшвырнул ее далеко в сторону и, пока друзья смотрели, как она, кувыркаясь и поблёскивая в лучах вечернего солнца, катится по откосу вниз, исчез за ближайшими кустами.

* * *

Своему доверенному человеку, поставленному проследить за рестораном «Уют», Патов назначил встречу у себя дома. В больнице тот не работал, слежка за ним наверняка не велась, и к кому из жителей этого подъезда он пришел в гости, сразу не определишь: девять этажей вверх и на каждом четыре квартиры. Поэтому и дверь на условный звонок открыл сразу и без опасений. Гостя усадил к окну, возле письменного стола, а сам расположился в углу комнаты возле журнального столика.

— Домой после закрытия ресторана всегда уезжает одна, — докладывал Патову его доверенный о солистке Клаве. — Иногда на такси, иногда чья-то «волга» её забирает. Номер я записал. Живёт в городе, вот адрес, — положил он на стол листок из блокнота. — Там и номер машины. Квартира однокомнатная. Фамилия её Стайко. На ночь с ней никто не остаётся.

— Это всё? — разочарованно спросил Патов.

— Про неё — да.

— А про кого ещё что есть? — встал с места Виктор Георгиевич и подошёл к столу.

— Ещё я заметил, что у них там много людей крутится, которые никогда ни торговлей, ни кормёжкой людей не занимались.

— Ты их знаешь?

— Ну... друзьями мы никогда не были, — замялся пришедший. — Но кое-что друг о друге слышали. Вот, Дуплет, например. Или Дед. Их специальность — крупные грабежи. Между делом и пристукнуть могут, долго думать не будут. А теперь почему-то туда прилипли. И по всему видно, что они там свои. А этот Дуплет только недавно из зоны возвратился. Ему-то уж точно после его сроков и в городе, и возле него запрещено жить. А ходит открыто, не опасается, значит, какая-то отмазка есть.

— Ну что ж. Пусть крутятся, — спокойно сказал главврач. — И много их там?

— Четверых я знаю, а остальные — не поймёшь, с ними они или просто случайно заехали?

— Ладно. Больше там не появляйся. Они тебя тоже, наверное, приметили, только вида не подают. Хватит с нас неприятностей! — решил Патов.

Оставшись один, Виктор Георгиевич сел за стол и надолго задумался. Думать было о чём: все дела пришлось временно приостановить. В тайнике уже почти не оставалось места для кип каракулевых шкурок, а по срокам вот-вот должны были поступить новые партии товара. И разгрузиться нельзя: слишком велик риск. Придётся сообщить друзьям-азиатам, чтоб прекратили на время завоз товара. Заодно и распорядиться насчёт Жогина: здесь он ему не нужен. Даже опасен. За Шуртовым и магазином «Восток» ведётся постоянное наблюдение, и все связи с кооператорами пришлось прекратить. Чьи люди следят — неизвестно, да это и не имеет значения. Причём следят то ли намеренно нагло, то ли неумело, но в любом случае это действует на нервы. В тот день, когда они поехали с Шуртовым за город в «Уют», за ними сразу же увязался голубой «жигулёнок». Правда, ненадолго, им на «волге» удалось намного оторваться от непрошеных попутчиков, а затем, свернув на просёлок, кружным путём приехать в ресторан без «хвоста».