Четвертый рубин

Гвен выхватила из рук Сейди обломок керамики, который та взяла с письменного стола, и аккуратно вернула на место.

– Это и есть музей, Джек. Советская власть реквизировала собор и отдала Историческому музею, а новое российское правительство так его церкви и не вернуло… Ты лучше сюда взгляни! – Она показала на стол.

Прижав локти к бокам, Джек снова обошёл сестру. Стол был завален книгами, керамикой и пергаментными свитками. Рядом стояла химическая ванночка с раствором, на дне которой тускло блестели старинные монеты. Под всем этим была расстелена большая географическая карта, вся испещрённая пометками и стикерами. Гвен показала на линию стрелок от Самарканда к Индии, а оттуда к Тихоокеанскому побережью. Джек кивнул:

– Лазарев отслеживал путь рубинов. – Он снял с карты блокнот, и стала видна другая линия – из Турции в Англию через Испанию. – В книге Абу Саид назван восточным узурпатором мавританского трона, с ним и прибыл в Европу рубин Чёрного принца… А вот и русский камень, – добавил он, отодвигая ванночку с монетами, под которой обнаружились стрелки из Китая на запад, в Москву.

У начала каждого пути археолог приклеил картинку. На европейской был изображён правитель в мехах на деревянном троне, а над ним – длинный синий флаг со знакомым треугольником.

– Точно как там, в коридоре! – объявила Сейди, протискиваясь к карте.

– И здесь. – Джек показал на золотой китайский трон в тысячах миль от первого, над которым реял тот же символ, только флаг был белым.

Гвен снова достала увеличительное стекло и пригляделась.

– Не сходится, – покачала она головой. – Вот этот, что сидит в низовьях Волги, явно хан Батый, правитель Золотой Орды, а в Китае – Хубилай. Как может у всех у них, включая Тимура, быть один и тот же символ с тремя рубинами?

Джек тоже стал смотреть через стекло, а Сейди меж тем подняла с карты старинную монету, от которой осталось жирное пятно.

– Фу! – поморщилась она, потирая пальцы. – Вся жирная.

– Потому что в растворе лежала, – объяснил Джек.

Он забрал у сестры монету и вздрогнул: в момент прикосновения к металлу перед глазами вспыхнуло зловещее лицо молодого Таннера. Профессор тоже брал в руки эту монету! Усмешка Таннера растаяла, сменившись тем же знакомым треугольником из кружков, на этот раз отчеканенным на монете, хотя обычным зрением стёртое за многие века изображение было не различить. Посреди треугольника и в самом деле оказался четвёртый кружок, намного мельче остальных. Вместе они в точности соответствовали рисунку, который лежал в кабинете у Таннера два дня назад.

Джек бросил монету обратно в ванночку, и жёлтый маслянистый раствор подёрнулся рябью. Сквозь стекло смутно виднелась наклейка с надписанным именем.

Гвен мучительно задумалась, прижав пальцы к вискам и раскачиваясь из стороны в сторону. Она привыкла мерить комнату шагами, и душная теснота кабинета не слишком располагала к размышлениям.

– Три пути, три империи, три флага… и один символ. – Девочка вдруг широко раскрыла глаза. – Ну конечно! Это был не собственный их символ, а общего предка, основателя державы, расколовшейся на части. Теперь понятно, почему пути рубинов разошлись: их разделили между собой наследники…

– Чингисхана, – закончил Джек одновременно с ней.

Сейди хихикнула. Гвен сердито уронила руки.

– А ты откуда узнал?

Джек кивнул на ванночку.

– Тут монеты эпохи его правления, и на всех отчеканен тот же символ, что я видел у Таннера в кабинете. – Он взял со стола ручку, раскрыл блокнот и стал рисовать, объясняя: – Рубинов не три, а четыре! В центре – самый маленький. На всех изображениях он просто выцвел или стёрся от времени, как пропадает главный смысл фразы при игре в испорченный телефон. Вот зачем сюда явился профессор: он ищет четвёртый, последний рубин!

Гвен задумчиво провела пальцем по рисунку, перечисляя:

– Верность… подчинение… знание… Чингисхан разделил источники власти между своими наследниками, а четвёртый рубин может снова их объединить!

– Сорок миллионов, – пробормотал Джек.

– Что ты сказал? – Гвен оторвала взгляд от блокнота.

– Сорок миллионов, – повторил он, – я помню из истории – стольких жертв стоило человечеству правление Чингисхана. Он строил башни из черепов.

– Ужас какой… – Гвен закрыла лицо ладонями. – Думаешь, Таннер на такое способен? То есть будет способен, если завладеет всеми четырьмя камнями?

Джек покачал головой, вспоминая царя Николая и герцога Алансонского:

– Вернее сказать, если камни завладеют им самим.

Гвен помолчала, потом вырвала из блокнота листок с рисунком и сунула в карман.

– Мы не дадим ему захватить этот четвёртый рубин!

– Но как? – спросила Сейди. – Мы даже не знаем, с чего начать.

– Знаем, – заверила Гвен и первая кинулась к двери, протискиваясь мимо Джека.

Глава 42

Оставив позади улицы Москвы, скутер с путешественниками катил по тёмному пригородному шоссе. Гвен решительно села за руль, и Джек не возражал, потому что место назначения она, как обычно, не назвала, но уже сожалел о своей покладистости.

– Не дави на меня! – снова пискнула Сейди, отталкивая его плечом.