Четвёртый Рим

Мы снова встречаемся с ним только через месяц. И то случайно.

3

Апрель 2019 г.

По понедельникам и субботам я работаю дома. Устраиваю себе такое спокойное, без суеты и пробок на дорогах, начало и конец недели.

У меня проблемы с собранностью, поэтому с самого утра стараюсь соблюдать рабочие ритуалы — встаю не позже восьми, потом душ, стакан воды, просмотр ежедневника для сверки планов, уютная одежда — но не та, в которой хожу дома. На мне всегда свободная рубашка какого-нибудь нейтрального цвета, чтобы не отвлекать собеседника, и легкие брюки. Расчёсываю волосы, и убираю их назад небольшой заколкой. Во время сеанса челка не должна мешать и падать на глаза. Человек, с которым я говорю, должен чувствовать все внимание на себе и не тратить его на ненужные мелочи. Ничто так не выбивает из нужного настроя как мельтешащие, нервные движения.

Глядя на туалетный столик в спальне, продолжаю пить воду и рассеянно провожу рукой по кистям и баночкам с косметикой. Яркий макияж — тоже не для сеансов. Достаточно просто немного подкрасить брови — так лучше видны глаза, мне нужен визуальный контакт, постоянная обратная связь. На губы — легкий блеск, на скулы — немного румян. Все, я готова. Взгляд ненадолго падает на левый угол столика, где собраны в пластиковом боксе мои помады — все они кроваво-вишнёвого, бордового, ярко-красного оттенков. Рядом стоит флакон парфюма — в форме темного яблока с золотыми прожилками. Я слишком хорошо знаю, как он пахнет — тяжело, терпко и пряно. Маленькая часть моей другой жизни. О которой я сейчас думать не буду, некогда. Разворачиваюсь вправо — беру туалетную воду с легким цитрусовым запахом и брызгаю на волосы, ненадолго прикрыв глаза. Все хорошо. Сегодня новый день, я сосредоточена и точно знаю, что делаю.

Сейчас у меня сеанс, потом перерыв, после чего еще два сеанса. После — пункт доставки, где я забираю книги, заказанные несколько дней назад. Потом — встреча с давней приятельницей, которую переносила уже два раза. Но сегодня суббота, сегодня я имею право на отдых.

А потом, вечером, еще одна встреча. Не буду ее отменять, хотя уже не чувствую никакого желания ехать туда.

Но я знаю, с чем связан этот внутренний протест — и знание причин помогает в принятии решений.

Я должна пойти. Не стоит снова делать одну и ту же ошибку. Встаю из-за столика, подхожу к шкафу, чтобы сдвинуть дверцы — и в углу вижу небрежно брошенные халат и сорочку. Нужно убрать это, я не терплю беспорядок, когда работаю. Иду в кухню, чтобы бросить вещи в стиралку и на полу возле холодильника замечаю смятую фольгу.

Обёртка от сладостей.

Ясно. Это я вчера оставила, после того, как выходила на кухню и одним махом, в какой-то несознанке съела пол-пачки шоколадного печенья, закусив целой плиткой чёрного шоколада.

Не могу сдержаться и нервно смеюсь. Моя идиотская многолетняя привычка запихиваться сладким за обе щеки, после того как… Ладно, сейчас не об этом.

Накладываю на блюдце немного сыра и кусочек яблока, глядя на улицу сквозь большое, чисто вымытое окно. Я спокойна. Я собрана.

Сегодня новый день, который пройдёт замечательно. Я всё спланировала, ко всему готова. И неважно, что было накануне.

Негромко жужжит напоминалка в телефоне — до сеанса осталось пять минут. Окей. Все хорошо, все по расписанию. Сажусь в большое кресло, откидываясь на мягкую спинку и удобные подлокотники— даже его я выбирала цвета топленого молока, чтобы не создавать никакой резкости, никаких контрастов.

Я жду. Обычно, клиенты сами выходят на связь, я не тороплю их. Они могут задержаться на пару минут, не успеть в точное время — и не должны чувствовать за собой вины. На этом ощущении комфорта и спокойствия строится наше доверие и наша работа.

Я — комфортный человек.

«С ней так легко, ты обязательно раскроешься» — чаще всего меня рекомендуют именно так. И мне это приятно. Я люблю успокаивать, умиротворять людей, быть лёгкой, и чтобы им было легко — сначала со мной, а потом и без моей помощи.

Я люблю слушать и понимать их и делать так, чтобы они сами себя лучше понимали. Даже моя внешность — и та комфортная, может, в чём-то инфантильная. У меня совершенно не вызывающее, неконтрастное лицо, и как говорила моя бабушка «…губки бантиком, щечки-персики — ох и намучишься ты со своей милотой, сердешная».

Я никогда не считала себя милой — скорее несерьёзной и не вызывающей доверия. Поэтому было время, когда изо всех сил старалась придать себе немного солидности. Но я уже давно не хочу никому ничего доказывать. Пусть до сих пор даже друзья Мики, мой дочери, называют меня по-приятельски — Джедже или Дженья, я давно приняла это в себе.

Когда на вид ты хорошая и безобидная — просто будь хорошей и безобидной. И люди тебе откроются, потому что не будут чувствовать подвоха.

Экран моего компьютера зажигается, и я слышу мелодию вызова. Быстро надеваю наушники и принимаю звонок.

— Доброе утро, Оксана.

— А? Утро? Господи, я думала, уже день, скоро обед.

— Сейчас девять, до десяти часов мы можем говорить «утро». Так что мы с тобой ранние пташки.