Четыре голубки

На следующий день Уорлегганы обедали у Тренеглосов, а значит, им пришлось объехать вокруг владений Полдарков, о которых предпочитали не упоминать. С ними отправился Танкард, поскольку Джордж хотел взглянуть на Уил-Лежер, ту шахту, что он недавно закрыл, и решить, как с ней поступить дальше. Он получил полный отчет, но как любой хороший коммерсант, предпочитал увидеть всё собственными глазами.

На пригорке рядом с ныне пустующей сторожкой, где когда-то обитал Дуайт, Джордж остановил лошадь и всмотрелся в Уил-Грейс и Нампару, лежащие на краю узкой долины, почти у самого моря. Он изучал их несколько минут.

На Уил-Грейс кипела работа. Почти настало время пересменка, подъемник получил новую порцию угля, и из трубы поднимался дым. Насос поднимался и опускался, стучали дробилки, женщины в чепцах работали на промывке, нагруженный караван мулов готов был тронуться в путь, чтобы отвезти руду в Сол.

— Как я вижу, пристройку закончили, — отметил Джордж.

Элизабет подъехала ближе.

— Что-что?

— Пристройку к дому. Ты же знала, разумеется.

— Нет, до этой минуты не знала... Как по мне — никаких перемен. А, ты про то крыло.

— Они добавили один этаж и перестроили библиотеку. Бассет рассказал мне вчера вечером, что они наняли штукатура из Бата.

— Он там был?

— Бассет? Вряд ли. Не думаю, что его приглашали.

Поднялся ветер, и Элизабет придержала рукой зеленую треугольную шляпку.

— Я редко туда заезжала, даже когда была замужем за Фрэнсисом. А после его смерти Росс обычно приходил ко мне раз в неделю, так что не было нужды туда ездить.

— Это когда он обманом лишил Джеффри Чарльза прав на процветающую шахту.

Элизабет дернула плечами.

— Он считал шахту банкротом и выкупил долю, считая, что тем самым помогает нам. Олово нашли только полгода спустя.

Джордж улыбнулся.

— Наконец-то я вынудил тебя броситься на его защиту.

Элизабет огляделась, но Джеффри Чарльз уже уехал вперед вместе с грумом. Она не улыбалась.

— Твоя подозрительность не делает тебе чести, Джордж. Как в этом случае, так и во всех прочих.

— Каких прочих?

— В любых, которые приходят тебе в голову. Ты известный человек, член парламента, судья, а также мой муж и отец Валентина... Мне кажется, что ты слишком значительный человек, чтобы так мелочиться.

Ветер дунул им в лицо, и лошади забеспокоились. На шахте зазвонил колокол, из-за ветра звук казался далеким.

Элизабет намеренно провоцировала мужа, предоставив ему решать, добавить ли что-то еще, но момент она выбрала удачно. Никто не станет бросать отвратительные обвинения вслед женщине, едущей верхом по продуваемой ветром вересковой пустоши, когда её сын и грум ждут всего в двадцати ярдах впереди.

И всё же это был вызов. Сейчас она говорила более жёстко, чем когда-либо раньше. Джорджа встревожила её осведомлённость о его настроении, а возможно, и о его причине. Его обеспокоила готовность жены к бою. Это означало, что ему следует быть внимательнее и не выдавать себя, иначе это действительно закончится сражением.

— Что за здание там, между деревьями, на подъёме к дому Чоука? — спросил он.

— Кажется, это новая часовня.

— На земле Полдарка?

— Думаю, да. Её вроде бы построили из камней старой шахты.

— Похоже на хлев.

— Всё это сделали методисты в свободное время.

— И конечно, это была идея братьев Карн.

— Без сомнения. Мне жаль, что мы выселили их из молельного дома у Тренвита. Досадно, что нас теперь не любят из-за такой мелочи.

— Незачем нам перед ними заискивать.

— Я никогда ни перед кем не заискиваю. Но нам жить среди этих людей.

— Уже недолго, — сказал Джордж.

— Что ж, — ответила Элизабет, — я очень этому рада. С нетерпением жду переезда в Лондон.

Джордж взглянул на неё.

— Прошлой ночью Тревонанс спросил о моей должности в суде. В этом году я только один раз участвовал в заседании. Но я не намерен совсем оставлять эту местность. В конце концов, это наследство Джеффри Чарльза.

Элизабет кивнула, но промолчала.

— Когда я в последний раз встретил Росса, — продолжил Джордж, — он спрашивал, не подумываю ли я продать Тренвит.

— Он тебя спрашивал? — Элизабет покраснела от изумления.

— Возможно, сейчас, когда на шахте дела идут хорошо, ему кажется, что у него достаточно денег, чтобы выкупить Тренвит.

— Это невозможно! Как ты и говорил, он принадлежит Джеффри Чарльзу.

— Что ж, — Джордж посмотрел вниз, на Нампару, и сильнее натянул вожжи. — Я могу понять его честолюбивые планы. Но что бы он здесь ни сделал, он ничего не достигнет. С таким же успехом он может пытаться сотворить оглоблю из свиного хвоста.

III

С тех пор как Дрейк оставил Эмму Трегирлс в компании Сэма, Дрейк больше не видел девушку. Сам он редко удалялся от своей наковальни. Это была его работа, и она его завораживала, он был рожден для этого, умел делать это лучше всего на свете, а в благодарность Россу и Демельзе обязан был преуспеть. Несмотря на печальное настроение, Дрейк иногда оглядывал свои владения и радовался им. Час за часом он старался сделать их лучше, а каждый час, проведенный в другом месте, был потерян понапрасну, потому что кроме работы его ничто не интересовало.