Четыре королевы

Подписанный договор спешно отослали папе, который теперь квартировал в Орвьето. Тем самым Карл оказался на посту короля Сицилии. Папа, со своей стороны, дал своему новому поборнику средства на военную кампанию, наделив Карла правом пользоваться частью доходов с церквей Франции и Прованса на протяжении трех лет. Поддержка Людовика выразилась в том, что он добился от Хайме I обещания не вмешиваться ни на Сицилии, ни в Марселе, с которым у Карла были давние нелады. Чтобы король Арагона сдержал слово, Людовик согласился женить своего сына Филиппа, ставшего теперь наследником трона, на одной из дочерей Хайме I.

Отныне вся Европа считала Карла официальным соперником Манфреда во владении Сицилией. Интересно, что жесткие условия, поставленные Карлу для достижения заветной цели, кажется, совершенно не огорчили графа Анжуйского и Прованского. Папа мог бы поберечь чернила: новый король Сицилии не намеревался придерживаться ни одного из пунктов соглашения.

В конце 1264 года, вскоре после того, как Карл договорился с папой, его давняя врагиня Беатрис Савойская, скоропостижно умерла в возрасте пятидесяти восьми лет. Для Маргариты и Элеоноры это стало жестоким ударом. Мать всегда принимала активное участие в их жизни, от нее исходили и добрые советы, и утешение. Их горе еще усиливалось и тем, что ни одна из них не была рядом со старой женщиной, когда та отходила в мир иной; как только в Англии разразилась гражданская война, Беатрис оставила двор Маргариты в Париже и отправилась в Савойю — лично собирать рыцарей и пехотинцев, чтобы помочь вторжению, задуманному Элеонорой. Она умерла, не дожив до битвы под Ившемом и не зная, чем закончился конфликт.

Не только дочери, но и весь Савойский дом оплакивал уход этой энергичной, способной и решительной женщины. Не будучи сама королевой, Беатрис Савойская была талантливым дипломатом и оказывала влияние на политику королей почти четверть столетия; через своих дочерей она определяла судьбы западной Европы. Матвей Парижский однажды заметил, что она «распространяла светлое сияние на весь христианский мир».

Реакция Беатрис-младшей на смерть матери не зафиксирована в источниках, но, видимо, была более сложной. Беатрис Савойская много лет преграждала путь младшей дочери; она не скрывала также, что предпочитает старших дочерей, и это было больно. Что касается Карла, внезапная кончина тещи стала для него большой удачей. Граф Прованский знал, что какую бы армию он ни собрал, бросая вызов Манфреду, она не сможет перейти Альпы, чтобы попасть в южную Италию, без позволения родичей жены. Неукротимая враждебность Беатрис Савойской могла лишить его всякой возможности добраться до расположенного в Савойе перевала Мон-Сени, в те времена — самого надежного. Вышло так, что смерть старой графини побудила будущего короля Сицилии начать серьезные приготовления к походу на Манфреда.

Первым делом, естественно, был произведен набор большой армии. К своему огорчению, Карл вскоре выяснил, что Людовик ожидал от графа Прованского самостоятельности в этом вопросе. Король французский полагал, что достаточно сделал, согласившись на это предприятие, и не намеревался тратить живую силу и средства на итальянскую экспедицию младшего брата вместо заветного крестового похода. Альфонс де Пуатье также отказался оказать финансовую помощь, хотя под нажимом папы все-таки дал некую сумму взаймы.

Тогда в дело вмешалась Беатрис Прованская. Казалось, будто она всю жизнь ждала этого часа. В ход пошел ее дух соревнования, ее жажда признания, ее природная вера в себя. Она объездила весь Прованс, созывая своих рыцарей. Она очаровывала, ублажала, требовала, чтобы подданные поддержали замысел ее мужа. Затем она перенесла свою военную кампанию в Париж, где они с Карлом провели Пасху 1265 года при дворе Людовика и Маргариты. Беатрис поработала с рыцарями и младшими сыновьями французской и фламандской знати, как за год до того — Элеонора; она раздавала перстни и подарки в обмен на военную службу.

«И его госпожа,… услышав об избрании графа Карла, ее супруга, поняла, что может стать королевой, и отдала на это дело все свои драгоценности и призвала всех молодых рыцарей Франции и Прованса собраться под ее знаменем и сделать ее королевой… и после делала она еще многое и добилась, что лучшие бароны Франции явились служить ей и во время похода показали себя наилучшим образом», — сообщает Виллани.