Четыре крыла Земли

Покорные длинному шесту, овцы двигались вдоль обрыва. Окинув взглядом окрестности, он убедился, что арабов рядом нет, но вместо того, чтобы расслабиться, сорвал с плеча «узи» и спустил предохранитель. Затем, подталкивая овец шестом, двинулся к хребту, туда, где недавно встречался с арабскими коллегами. Он поднялся на холм, и взору его предстала идиллическая картинка. Вся долина была усеяна овцами, которые паслись меж ноздреватых валунов. При этом овцы сами напоминали большие валуны, а валуны напоминали небольших овец. Каждый пастух вроде как пас свою отару, но сейчас овцы явно перемешались.

Интересно, – подумал Ниссим, – как они отличают своих овец от чужих, когда те перепутаются?»

Ровно посередине, там, где грунтовая дорога пересекалась с овечьей тропкой, стояли все те же четверо арабов. К ним-то Ниссим и направил стопы.

– Не двигаться! – крикнул он. Все трое обернулись. Издалека выражение лиц их было невозможно разглядеть, но Ниссим не сомневался, что у всех троих в глазах сквозит безмерное удивление. Что, мол, там пищит эта еврейская козявка?

Впрочем, не исключено, что когда они увидели в его руках автомат, удивление сменилось другими чувствами.

Главное – сейчас не дать им опомниться. А что потом – видно будет. Ниссим вскинул «узи», перевел предохранитель на стрельбу очередями, прицелился и нажал с такой силой, что пальцу стало больно. Металлический приклад больно застучал в плечо. Пули вспахали землю метрах в двух впереди арабов. Овцы жалобно заблеяли и потрусили прочь от страшного дяди. Арабы застыли, остолбенев, что и требовалось доказать. Повесив автомат обратно на плечо, Ниссим подошел поочередно к каждому из четырех и отхлестал по щекам. Крайний справа – ушастый, коренастый, бородатый после первых же двух пощечин расплакался. А вот черноусый так сверкал очами, что, казалось, сейчас из них вырвутся два лазерных луча и испепелят Ниссима, но не вырвались, не испепелили, а присутствие старика-«узи» на плече у страшного еврея задавило в корне все позывы к неповиновению. Тяжелее всего было с бритым (или лысым, Ниссим не разобрал), обладателем говорящих глаз. Когда он отвешивал тому пощечины, глаза эти смотрели на него в упор, причем спокойно, и ни разу, что поразительно, не моргнули. Ниссим весь вспотел, пока бил по щекам этого араба, а араб наблюдал так, словно это по его приказу били кого-то третьего. Ниссим бил и чувствовал, что, если сейчас этот араб скажет ему: «Отдай автомат», он отдаст ему безропотно. К счастью, арабу такая мысль в голову не пришла, или духу не хватило, а может, и то и другое.

Окончив экзекуцию, Ниссим сделал шаг назад, немного пришел в себя и с удовлетворением оглядел побитую команду. После чего объявил:

– Говорить буду на иврите. Здесь Эрец Исраэль, и говорят на иврите. Халь интум тафhамунэни? Вам понятно? Если кто-то чего-то не понимает, другой ему переведет. Тарджэм... А тому, кто не захочет понимать мой язык, придется, с помощью Б-жьей, иншалла, понимать язык моего приятеля ... – он вновь сорвал с плеча «узи» и, быстро переведя предохранитель на одиночные выстрелы, пальнул в воздух. Арабы и овцы вздрогнули. – Исмани? Вы меня слышите?

Арабы дружно кивнули. Нормально. Контакт есть.

– Итак, – продолжал Ниссим. – Ни в этой долине, ни на склонах хребта... – он сделал плавное движение рукой, как полногрудая русская красавица во время исполнения народного танца, – ...ни в вади по ту сторону поселения, ни на этой горке, никто из вас больше скот не пасет. Любая овца, любой ягненочек, забредшие на эту территорию, автоматически становятся моими. Любой из вас и вообще любой араб, появившийся в этих местах иначе, как по согласованию с руководством поселения или лично со мной, автоматически становится трупом.

Он послал еще одну пулю в небеса. Арабы и овцы призадумались.

– Халь интум тафhамунэни?

Арабы кивнули с такой готовностью, словно долго тренировались. Овцы удивленно поглядели на них. Они не ожидали от своих всемогущих хозяев подобного раболепия.

– И передайте всем остальным – это земля Канфей-Шомрона. Вам здесь делать нечего. А там – он показал на Эль-Фандакумие – там вы еще некоторое время можете пожить. Все понятно?

Арабы в очередной раз кивнули. При этом на лицах у них было выражение, будто они играют с Ниссимом в какую-то игру, и игра им очень нравится.

– Тогда вон отсюда! – провозгласил Ниссим. Пастухи дружно повернулись и двинулись прочь, но не пройдя и пяти метров, тот, что с говорящими глазами, обернулся и начал на вполне сносном иврите:

– Я бы только хотел выяснить...

– Вон! – неожиданно для самого себя рявкнул Ниссим.

Пастух пожал плечами и вместе с остальными пошел прочь, а Ниссим продолжал стоять, сжимая «узи», покуда арабы вместе с их стадами не скрылись за хребтом. И потом он все стоял, еще не веря, что бой с этим странным человеком, с этим ангелом Ишмаэля, он выиграл. Только по неунимаемой дрожи губ видно было, как его трясет.

* * *