Четыре крыла

– Вон туда, – мальчишка указал рукой на дальний лес за картофельным полем. – Я хотел ее окликнуть… она же плакала, но… Я испугался. С ней было явно что-то не так. А мобильник ее у меня даже не включился. Я решил – разрядился. Дома забрал у мамы зарядку, к айфонам же универсалы. И я потом иногда заряжал телефон тайком от предков. Но он все равно не работал. И лишь сегодня, когда я упал с самоката…

Клавдий глянул на Макара: пацан не мог справиться с Face ID. А когда сегодня он свалился со своего драндулета и телефон ударился о камни, настройки слетели.

– Никита, девушку разыскиваем и мы, и полиция. Полицейские должны с тобой обязательно поговорить. Пожалуйста, дай нам свои контакты – телефон и фамилию назови, – попросил Макар.

– Она тебе еще что-то говорила, кроме предложения поменяться? – глухо молвил Клавдий.

– Нет, – Никита достал из кармана шорт свой телефон и показал Макару номер. – Она была не в себе. Словно в великом горе. От нее пахло парфюмом… или парикмахерской, но все ее лицо распухло от слез.

Раздался оглушительный удар грома. Почти над самой головой.

– Бери самокат и дуй домой. И побыстрее, иначе до нитки вымокнешь, – произнес Клавдий. – Ее мобильный я у тебя конфискую.

Мальчишка прыгнул на самокат, оттолкнулся ногой и помчался прочь от разрушенных строений. А Клавдий и Макар бегом бросились к лесу – по картофельным грядкам даже на внедорожнике было не проехать.

Глава 24 You want it darker

You want it darker,

I'm ready, My Lord![38]

Налетел порыв ветра. Сверкнула молния. И вдруг все стихло. Клавдий и Макар пересекли картофельное поле и вошли в лес. У них даже мысли не возникло – вернуться и переждать надвигающуюся грозу в машине, брошенной возле бараков. Закатный свет умирал на глазах, поглощаемый тьмой. И птицы не пели, затаившись в ветвях.

– Где ж нам ее искать, Клава? – спросил Макар. – Лес большой.

– Все равно здесь, – ответил Клавдий.

Они шли, не разбирая дороги, со всех сторон их обступали стволы елей и сосен. Внезапно лес расступился – они вышли на открытую прогалину на краю глубокого оврага. С нее открывался вид на окрестности – холмы, поля, поселок и макаронную фабрику. В зеленой траве зияла черная проплешина – след старого костра. Наверное, сюда приходили когда-то, коротали время у огня, считали звезды ночью. Но сейчас горизонт и пейзаж пожирала черная туча.

Зигзаг молнии!

Ветер вновь поднялся. Зашумел среди сосен.

А вместе с ветром появилось еще кое-что…

– Чувствуешь? – Клавдий вдохнул всей грудью.

– Да! – Макар тоже вдохнул, тревожно озираясь вокруг.

Молния вновь ослепила их. Грохотало над самой головой. Ветер дул все крепче, принося с собой откуда-то из глубины чащи страшный тошнотворный запах мертвечины.

Они покинули прогалину, двигаясь в лес, трупная вонь вела их, словно диких зверей по следу. Небеса рассек грохот грома, будто пытавшегося обрушить им на головы небесный свод. Ветер завыл. Старые стволы скрипели, кроны раскачивались. Сорванные ураганом ветки и листва летели на землю.

Молния!

Запах тлена мощно ударил им в ноздри.

В бликах молний в сумраке они увидели высокое кривое дерево с раскидистой кроной, темно-серым растрескавшимся от времени стволом, поросшим мохом и узловатыми корнями, выпиравшими из земли. Вокруг дерева среди хвои валялись бурые засохшие соцветия.

Старая осина.

На ее суку на закинутом собачьем поводке в петле висел труп.

Черный, полусгнивший, страшный…

Женщина с длинной косой.

У корней валялась замызганная белая кроссовка небольшого размера. Вторая кроссовка еще держалась на распухшей ноге.

Молния! Она полностью ослепила их! Ураган налетел с дикой силой, ломая и круша небольшие деревья. Стеной хлынул ливень. Позади Клавдия и Макара рухнула молодая елка.

Они бросились к старой осине. Не существовало иного места укрыться от бури. Промокнув до нитки, они прижались спинами к холодному стволу. Ливень смыл, унес прочь на короткое время трупный смрад. Но тело в петле от ветра раскачивалось, вращалось прямо перед ними.

Распухшее от удушья, изуродованное смертью лицо…

Длинная русая коса…

Они узрели наяву Александру – не на фотографии.

Некогда застегнутая до горла легкая ветровка лопнула, разошлась на ее раздувшемся от газов теле, открывая взору маленькую сумку кросс-боди, спрятанную на груди. В подобных сумках зумеры носят мобильные и наушники, но свой телефон Александра обменяла на удавку-поводок…

Под ливнем, во мгле непогоды, в сполохах молний, слушая рокот грома, они стояли в молчании у старой осины…

Затем Клавдий достал из кармана промокших насквозь брюк телефон и позвонил участковому Бальзаминову.

Сообщил.

Но не смог точно описать место в лесу. Сказал лишь: «Она на старой осине повесилась». И Макар не надеялся, что Бальзаминов их скоро отыщет. И вообще – примчится ли среди урагана?

Гроза не утихала. Ветер ревел. Лес стонал. Сполохи… Сполохи…

И вдруг!

Молния ударила в сухую сосну в десяти метрах от старой осины! Огонь – яркий, опасный. Даже под дождем дерево вспыхнуло гигантской спичкой.