Четыре месяца темноты

Когда Кровавый Клюв рассказывал о предстоящих четырех месяцах темноты, его клекот из груди делался взволнованным. Он говорил, что половина птиц, прилетающих на собрание накануне зимы, не встретит следующего лета независимо от того, куда они попадут: в город или в его окрестности. Будет еще третья группа – те, кто оторвется от стаи и тайно останется в городе, чтобы легче раздобывать пищу, или те, кто болен, стар и не сможет присоединиться ни к одной из групп. Каждого из этой группы может ждать смерть от случайной враждебной стаи. А если ворона осталась одна, то четыре месяца холода она не переживет.

Черная Стрела не верила ему до конца, все-таки он получил свой знак за хитрость. Она надеялась, что четыре месяца пролетят так же быстро, как летом. Она думала, что темнота будет похожа на ту, что окружала ее, когда она находилась в скорлупе и ждала освобождения. А холод точно уж не мог быть больше, чем в осенние ночи, когда они с родителями сбивались в плотную группу и грели друг друга.

Но первая половина черного месяца заставила ее меньше летать, так как видимость стала хуже. Вслед за темнотой почва превратилась в замерзшие комья, лужи покрылись ледяной пленкой, и от земли поднималась вверх смертельная стужа. Оставаться внизу было самоубийством. Приходилось выбирать между полетом почти вслепую и опасностью замерзнуть на морозе. А Кровавый Клюв снова и снова повторял, что это только начало.

С пищей тоже стало хуже, а полет между тем требовал сил. Здесь Черная Стрела должна была отдать должное своему спутнику – он научил ее разогревать замерзшие куски мяса и хлеба на теплых трубах или люках, из которых валил пар.

Когда они достигли паркового острова, над дубом уже кружили их многочисленные собратья. Такого количества ворон Черная Стрела не видела никогда. Однажды она наблюдала, как огромная стая стрижей уклоняется от атаки ястреба. Стрижи как будто были одной гигантской, но ловкой птицей в небе, которая могла менять форму. Ястреб пролетал сквозь стаю, не причинив птицам никакого вреда, а они резко меняли направление и каплей переливались в новую форму.

Вороны не признавали порядка и грозным роем нависали над старым дубом. Их хаотичный полет завораживал молодую ворону. Кому-то может показаться, что здесь царит глупая суета, но Черная Стрела видела, как птицы показывали свое высокое мастерство, вовремя избегая столкновений друг с другом в такой скученности.

Они облетели дерево, поднялись ввысь, и Кровавый Клюв с криком спикировал вниз. Черная Стрела не заставила себя ждать и с удовольствием последовала его примеру. Блестящие крылья и клювы, серые тела, острые когти мелькали перед ней так часто, что она едва успевала уворачиваться. Внезапно она увидела гигантское кривое туловище и чудом облетела его, – за серым чудищем появилось другое, потом третье. Одно из них протянуло к вороне лапу и едва задело ее левое крыло. Маховое перо легко оторвалось и исчезло в клубящейся массе птиц. Только снова взмыв вверх, она поняла, что серые чудища – это всего-навсего ветви высокого дуба.

На этот раз она поднялась высоко, холод наверху приятно обжигал ноздри, от ветра слезились глаза. Паря над островом, она завороженно смотрела вниз, как вдруг кто-то легонько задел ее крылом. Она успела разглядеть в воздухе крупного самца. Он прилетел сюда издалека, это она поняла по редкой окраске перьев, которую улавливал ее глаз. Птица другого вида не смогла бы распознать этого. Перья у него на груди и на холке были темнее обычного, но при этом отливали расплавленным серебром. На вид ему было пять зим. Он выполнил в воздухе пируэт, и она, на мгновение задумавшись, отвечать или нет, приняла его игру.

Чтобы проделать такое расстояние, которое проделал он, нужно обладать большой выносливостью, но он поразил ее другим: почти сразу Черная Стрела поняла, что ее новый спутник силен и может обогнать ее в горизонтальном полете, более широкий размах крыльев позволял ему без труда сделать это, однако самец, дав ей время на пируэт, уступил место, а потом полетел рядом, что говорило о его уважении к ней.

Только теперь она с удивлением заметила, что в клюве он держит потерянное ею перо. Он игриво поднял голову и отклонился в сторону, приглашая ее посостязаться в скорости на выполнение петли и пикирования. В этом ей не было равных, и она с радостью приняла приглашение.

Он поднялся над ней и выпустил перо, давая фору. Черная Стрела уже решила, что он слишком самоуверен, когда, сделав петлю и начав пикирование, почувствовала вдруг, что он идет с ней наравне и касается кончиком крыла. А потом подхватил перо и ушел в сторону.

«Ка-а-а-арг-ххх!» – громкий голос старого ворона, который сидел на вершине дерева, огласил округу – это означало конец соревнований и начало совета.

Когда она села на ветку и огляделась, весь дуб, насколько хватало глаз, будто бы покрылся черно-серой листвой. Рядом приземлился ее новый спутник. Красный Клюв куда-то исчез.