Четыре палки в колесо

Я обнаружила, что мне хочется снова наполнить чашку кофе. И на этом я не хотела останавливаться. У меня возникло желание приготовить Морелли завтрак. Горячие лепешки, бекон и свежевыжатый апельсиновый сок. Потом бы затеять для него стирку и перестелить простыни на кровати. Я оглянулась вокруг. Кухня ничего, но могла бы быть и поуютнее. Свежие цветы, может быть. Банка для хранения печенья.

- Охо-хо, - подал голос Морелли.

- Что «охо-хо»?

- У тебя тот самый взгляд… словно ты собираешься перестроить мою кухню.

- У тебя нет банки под печенье.

Морелли посмотрел на меня, словно я марсианка какая-нибудь.

- Это то, о чем ты думаешь?

- Ну, да.

Морелли секунду переваривал.

- Никогда не видел смысла в банке для печенья, - наконец, произнес он. – Я открываю коробку. Съедаю печенье. Потом выбрасываю коробку.

- Да, но банка для печенья придает кухне жилой вид.

И заработала один из этих фирменных взглядов Морелли.

- Я держу в банке для печенья свой пистолет, - пустилась я в дальнейшие объяснения.

- Милая, мужчина не может держать свое оружие в банке для печенья. Это просто не принято.

- Рокфорд так делал. (герой одноименного сериала частный сыщик Джим Рокфорд – Прим.пер.)

Морелли встал и поцеловал меня в макушку.

- Я собираюсь принять душ. Если соберешься уйти, пока я там буду, обещай вернуться домой до пяти.

Хватит с него, с мужчины моей мечты. Я послала ему один из своих любимейших итальянских жестов, который он не увидел, потому что уже вышел из комнаты.

- Да пошла она, эта банка для печенья, - сказала я Рексу. – И пусть сам себе стирает.

Я доела хлопья, сполоснула миску и положила на сушилку. Потом закинула свой черный кожаный груз на плечо и отбыла в контору.

* * * * *

- ОБОЖЕЖМОЙ! – воскликнула Конни, когда я вошла в контору. – Ты сделала это!

- Прости, о чем ты?

- Ну, и как это было? Я хочу подробности.

Лула выглянула из-за стопки папок, которые сортировала.

- Ага, - произнесла она, - ты здорово потрудилась.

Я почувствовала, как глаза мои лезут на лоб.

- Как вы узнали? - я обнюхала себя. – Я пахну что ли?

- Просто у тебя такой вид, будто тебя хорошенько оттрахали, - пояснила Лула. –Типа такая вся расслабленная.

- Ага, - подтвердила Конни. – Удовлетворенная.

- Это просто душ, - стала оправдываться я. – У меня утром был по-настоящему расслабляющий душ.

- Хотела бы я такой душик, - заметила Лула.

- Винни здесь?

- Ага, вернулся вчера вечером. Эй, Винни, - заорала Конни. – Здесь Стефани!

Мы услышали его бормотание «О, Боже» из глубины кабинета, а потом отворилась дверь.

- Что?

- Джойс Барнхардт, вот что.

- Ну, дал я ей работу, - Винни окинул меня быстрым взглядом. – Иисусе, ты только что перепихнулась?

- Не могу поверить, - воскликнула я, воздев руки. – Я приняла душ. Сделала прическу, Наложила макияж, надела новую одежду. Позавтракала. Почистила чертовы зубы. Как все узнали, что я перепихнулась?

- Выглядишь другой, - пояснил Винни.

- Удовлетворенной, - произнесла Конни.

- Расслабленной, - добавила Лула.

- Не хочу об этом говорить, - заорала я. – Я хочу обсудить Джойс Барнхардт. Ты дал ей Максин Новики. Как ты мог? Новики – мое дело.

- У тебя с ней ничего не выходит, поэтому я подумал, какого черта, пусть Джойс рискнет тоже.

- Знаю я, как Джойс получила это дело, - возмутилась я. – И я поговорю с твоей женой.

- Ну, расскажешь ты моей жене, ну, пожалуется она своему папаше, ну, убьют меня. И тогда ты знаешь, где очутишься? На улице без работы.

- Тут он прав, - заметила Лула. – Мы все останемся без работы.

- Я хочу, чтобы ты забрал у нее это дело. Мы с Лулой уже взяли, было, Максин под опеку, а тут вмешалась Джойс со своим шлюшным воинством и все испортила.

- Ладно, ладно, - сказал Винни. – Я с ней поговорю.

- Ты заберешь у нее Новики.

- Ага.

- Звонил Салли и сказал, что собирается вечером в бар, - сказала я Луле. – Хочешь тоже пойти?

- Конечно, не хочу пропустить все веселье.

- Тебя подвезти?

- Только не меня, - сообщила Лула. – Я достала новую машину.

Ее взгляд скользнул мимо меня к входной двери.

- Что мне сейчас нужно, так посадить в нее какого-нибудь мужика. А этот еще имеет кое-какую репутацию.

Мы с Конни повернулись и посмотрели. Это был Рейнжер, облаченный в черное, волосы его были гладко зачесаны и завязаны в хвост, маленькие золотые колечки в ушах сияли, как солнышки.

- Йо, - поздоровался Рейнжер. Он на секунду уставился на меня и улыбнулся. Потом поднял брови. – Морелли?

- Черт, - произнесла я. – Это уже начинает надоедать.

- Заскочил за делом Томпсона, - обратился Рейнжер к Конни.

Конни вручила ему папку:

- Удачи.

- Кто такой Томпсон?

- Норвил Томпсон, - пояснил Рейнжер. – Выпендривался в винном магазине. Взял четыре сотни долларов, сдачу и кварту виски. Начал праздновать на парковке, где поставил машину, вырубился и был обнаружен служащим парковки, который вызвал полицию. Не показался в назначенный срок в суде.

- Как всегда, - добавила Конни.

- Он уже проделывал подобное?

- Дважды.

Рейнжер поставил свою подпись на контракте, вернул его Конни и взглянул на меня.

- Хочешь помочь мне управиться с этим ковбоем?

- А он не будет в меня стрелять?