Четыре птицы

С открытым ртом над строчкой застываешь —

Как тягостны прекрасные стихи!

Особенно, когда их вдруг читаешь

В потоке суеты и чепухи.

Слова точны, созвучия лихи,

Взлететь бы так, но это же – мечта лишь!

А кто-то скажет: Нет, они плохи,

Ты просто ничего не понимаешь.

В конце концов, ведь это не умно,

Губами повторять стихотворенье,

Ломится в слов неясное значенье,

Которое заведомо темно.

С любовью строить крепость для врага мне,

Завистливо таскать живые камни.

Стихотворенье

В душе моей живёт стихотворенье

Красивое и чистое, как лёд,

Оно во мне таится, как растенье,

Что из зерна наружу прорастёт.

Но чувствую в немом оцепененьи,

Как крепнет, развивается, живёт.

И я погибну в час его рожденья —

Оно меня на части разорвёт.

Над мёртвым телом, медленно сперва,

Поднимется росток, дыханье, чудо,

Зашелестят, расправившись слова.

И колосом поднимется оно,

А автора, скорей всего, забудут,

Как в почве растворённое зерно.

Рак за руку

Ловит Грека рака на реке —

Милая словесная возня.

Мартовское солнце на щеке,

Рыхлая рассыпалась лыжня.

Тени в синих прячутся буграх,

Ослепляет белизною снег.

Красный рак кусается в руках,

И без рака у реки рыдает грек.

В этих реках просто проку нет,

Мир реально нереален, хоть умри.

И в руке не стёклышко – секрет,

У секрета пустота внутри.

Как собака, радуюсь кусту.

Рак умрёт, а я до неба

ВЫРАСТУ.

Такой обычный, мелкий случай!

Такой обычный, мелкий случай!

Колёс небесных поворот.

Ноябрь ледяной и жгучий

В объятия свои берёт.

Вот в этом воздухе морозном

Горят в магическом стекле

Воспоминания, как звёзды,

Запечатлённые во мгле.

Смотрю на них, как посторонний,

Так незначительны они!

Теряются на небосклоне

Едва заметные огни.

Но я один владею тайной —

Увидеть цвет, услышать звук,

И для меня они реальны,

Реальнее, чем всё вокруг.

Эвелине

В сочетании звуков и мерности фраз,

В ритме смыслов и звоне созвучий

Есть какая-то тайна, связавшая нас

Тонкой нитью, прочнее паучьей.

Лихорадочный бред – твёрдой веры каркас,

Что удержит от бездны над кручей.

Тени ярких видений, невнятно подчас,

На поверхности выбросит случай.

И неважно уже, что случится потом:

Шёпот кухонный – рёв стадиона;

Ждёт кого-то успех, а кого-то дурдом, —

Стих, однажды произнесённый,

Будет остро мерцать в ясном небе ночном,

Над пространством пустым вознесённый!

Поэт и снег

…который час? – его спросили здесь,

а он ответил любопытным – вечность.

Мандельштам