Четыре путешествия на машине времени (Научная фантастика и ее предвидения)

Если "нелояльную" машину можно просто выключить, как в романе Кэйдина, то что делать с гражданами, которых, к примеру, не устраивает система частного предпринимательства или же хваленая буржуазная "демократия"? Можно, предполагает Станислав Лем в рассказе "Эдип", построить систему, которая способна улавливать "антиамериканские" мысли и настроения и сообщать "куда надо". А если такую систему соединить с датчиками, вживленными в мозг каждого члена общества, то с ее помощью можно осуществлять и карательные меры: человек, в мозгу которого едва успела зародиться крамольная мыслишка, тут же получает чувствительный удар током (рассказ Ларисы и Михаила Немченко "НМ"). Следующим шагом будет, вероятно, электронное моделирование капиталистического производства и совершенствование способов эксплуатации людей — такой вариант описан Анатолием Днепровым в сатирическом памфлете "Мир, в котором я исчез".

Пророческие слова о "механических перчатках человечества" произнес когда-то Норберт Винер. Действительно, не от перчаток зависят действия, а от рук, на которые перчатки надеты!

Впрочем, не все смотрят на будущее интеллектроники столь мрачно: даже если очередной электронный кандидат в мировые диктаторы "взбрыкнет", можно будет отыскать управу и на него.

В рассказе Гордона Диксона "Палки в колеса" и повести Евгения Войскунского и Исая Лукодьянова "Формула невозможного" с обезумевшим компьютером справляется в первом случае обыкновенная человеческая логика, а во втором — внутренне присущий электронному "буриданову ослу" дефект: неспособность принимать нелогичные решения. Программист, герой романа Джона Браннера "Оседлавший волну шока" (1975), сам подключается к машине-Диктатору и ее же "руками" разрушает бесчеловечную систему. Роберт Хайнлайн в романе "Луна — суровая хозяйка" (1966) описывает, как восставшие в лунной исправительной колонии просто "перевербовывают" большой компьютер. А мозг-гигант из романа Ричарда Каупера "Тупик" (1972), задумавший было истребить выжившие после ядерной катастрофы остатки человечества (оно, по мнению компьютера, недостойно продолжать дело разума!), переубеждают простыми уговорами…

И сколько таких примеров.

Естественно, возникает вопрос: а так ли неизбежен этот конфликт человека будущего с неизбежной, видимо, сверхкомпьютеризацией? Перед лицом тех невообразимо усложнившихся задач, которые встанут перед нашими далекими потомками, сверхкомпьютеры окажутся незаменимы — разве что человек научится считать быстрее ЭВМ. И все страхи сродни страусовой политике прятания головы в песок: без помощников нам уже не обойтись, вопрос, как оставить их только помощниками?

Можно только позавидовать человеческому сообществу, в котором каждый член его, каждый человек Земли денно и нощно оберегается персональной Охранительницей — вживленной кибернетической ячейкой, соединенной с Большой Машиной. Охранительница подскажет ответ на любой вопрос, даст сигнал бедствия, когда с хозяином случится беда, быстро свяжет его с любым другим человеком на Земле. Такими описал их Сергей Снегов в своем романе "Люди как боги" (1966). А какие новые возможности для самоусовершенствования открываются перед человеком в рассказах Генриха Альтова "Клиника "Сапсан" и "Опаляющий разум"! Представим себе: мгновенное усвоение любого объема знаний, минуя трудоемкую процедуру чтения, полная перестройка структуры памяти — вот когда интеллектуальное соревнование человека и машины из утопий сверхоптимистов превратится в ежедневную умственную зарядку.

Человек даже в состоянии замахнуться на собственную биологическую природу. И вот Владимир Савченко в романе "Открытие себя" (1967) описывает биокибернетическую систему, которая способна творить человеческих двойников — точные копии или же улучшенные модели. А где-то на отдаленных окраинах Солнечной системы конструкторы уже строят совершенно фантастическую Машину Открытий, которую столь ярко описал Генрих Альтов в научно-фантастическом эссе, так и названном: "Машина Открытий".

Да мало ли сфер применения "умных машин" можно насчитать!

Увы, постановщики драмы, конец которой близок, пока сумели использовать до обидного мало. Да и как ни оптимистичны были последние картины, в целом это действие оставило, видимо, впечатление тягостное. Были они чужими, чужими и остались, эти наши гипотетические помощники; а на душе не перестают скрести: помощники ли — не наследники? В любом случае, ясно, что найти с ними общий язык будет делом нелегким. Хотя придется, никуда не денешься.

И тут, словно желая развеять напряженное молчание, повисшее над зрительным залом, на сцену — занавес еще не успел упасть! — выскочили актеры, решившие развеселить публику.

Машина-писатель, вот кого мы забыли!