Четыре сезона

Наскоро пролистав журнал, совершенно не вчитываясь, он дошёл до раздела рекламы. Жевательная резинка со вкусом чувства вины… хех, чего только не навыдумывают. Шутники. Зубная щётка с лицом Ванпанчмена “Одолей своих зубных инопланетян!”, интересно, зубы она тоже вышибает? О, а это что..?

Взгляд Тамуры упал на коробку Blue-ray сериала с до боли знакомым названием. От двойного названия (на японском и на английском) повеяло морской солью, мазутом, незасохшей краской — запахи детства. Изгибы букв сливались в очертания рисунков, что много раз детьми повторяли они с братом, перерисовывая героев сериала на бумажках, проставляя такой своеобразный “штампик” в правом нижнем углу картинки. Своей подписи тогда ни у кого из них не было.

Брат устроился работать нотариусом — и у кого у кого, а у него была на совесть размашистая подпись — профессиональная примета людей его круга — это чтобы никто не подделал.

У Тамуры в паспорте стояла неловкая вертикальная римская единица “I”.

В паспортном столе шутку оценили.

“Как “Я”, но только “Один””

Тамура так и остался одинок.

У тебя есть ты сам

— И этого достаточно… почти

За этой коробкой он и пошёл в ближайший гаражный видео-прокат. Это было как раз по дороге домой. Впервые за всё время он поинтересовался у хозяина отдела — такого же молодого человека, как идут дела, пока тот рылся в грудах коробок.

— Если честно, дела идут не очень.

— О, даже так?

— Боюсь, придётся закрывать лавочку со дня на день. Очень жаль бросать это дело. Но со всеми этими онлайн-сервисами долго не протянешь… в общем, я, как это ни горько признавать, вне игры…

— Вне конкуренции.

— …

— Простите, сколько с меня?

— 600, вернёте через три дня.

— По рукам.

— Крепкое выражение. Не припоминаю в вас столько энергии. Простите, консультанту не подобает быть таким разговорчивым…

— О, мне только в радость!

— Но гость вы у меня не частый. Да и с недавних пор я единолично и владелец бизнеса, и работник, и грузчик, и консультант, и продавец, и пиар-менеджер. От такой канители и рехнуться не долго. Ни слова ни с кем не по работе за день. Домой возвращаешься — сон срубает… простите.

— Прекрасно вас понимаю…

— Ещё раз простите мне мою… может, что-нибудь ещё желаете?

— Да, видите ли, мне не на чем смотреть. Не найдётся ли у вас Блю-рея напрокат?

— В каталогах фирмы такого нет. Но лично у меня есть прошлогодний проигрыватель с подходящего разрешения экраном. Мне он больше не нужен. Думаю скоро переезжать. Колонки не отдам, музыку я люблю… хотя… к чёрту, забирайте, соседи часто ругаются. У меня есть чудесные наушники… ещё раз простите мне мою болтливость.

— Какова цена вопроса?

— Брал я всё вместе за 5,000 Иен, но вам с учётом износа уступлю за 3,000.

— Это тоже до среды?

— Нет, это насовсем.

— Видите ли, поселить его навсегда у меня не получится, места в каморке мало…

Выкинь Шнаудера к чертям — место и освободится

..для меня это слишком радикально. Хотя… если подумать, на балконе ему самое место. Да, я давно хотел поменять двери на скользящие стеклянные панели.

— Так мы договорились?

— О, да!

— Желаете сейчас получить приобретение на руки?

— Вы находите это возможным?

— Более чем. Мы закрываемся через полчаса. Если изволите подождать, можем зайти прямиком ко мне, это парой этажей выше.

— Не возражаете об одолжении?

— В чём оно состоит?

— Видите ли, я только недавно с больницы… и мне категорически противопоказано напрягаться.

Вспомни об этом, когда будешь проходить по газону мимо пледа, вспомни, как катался пузом по перилам

— Решительно не проблема. Я помогу вам с транспортировкой. Это всё, что вы намерены желать?

— Именно так.

— Чудесно.

Прокатчик озарился услужливой улыбкой. Тень грусти спала с его лица. На короткое время.

Как мало же надо, чтобы почувствовать себя живым!

***

Следующие два дня Тамура сидел в своей каморке с открытым балконом. Тонированные пластиковые стёкла приглушали солнечный свет, отражавшийся от окон соседних домов, чьи обитатели предпочитали большую приватность.

Неплохо бы купить занавески

— Свет меня не раздражает.

Скажи это завтра своим глазам

На следующий день сил что-нибудь сказать у него не было. От перенапряжения мозг превратился в кашу и надорвано болел.

Всё-таки перестарался ты с “отдыхом”

— Ыыаммм…Хъъъ

Провалявшись в беспамятстве ещё два с половиной дня, Тамура наконец пришёл в себя. Желудок ныл, словно толпа хулиганов всю ночь втаптывала его грязными говнодавами внутрь его измученного тела.

И не одну ночь, а все три

— Охх, помолчи. От тебя не легче.

Это ты сам себе говоришь

— Я что-то должен был сделать.