Четыре танкиста. От Днепра до Атлантики

Стеллажи были, полки присутствовали, и все. Правда, когда вскрыли сейф в кабинете Гитлера, то изъяли-таки кипу всяческих документов. Без конфуза не обошлось – один шибко умный представитель НКВД не внял мудрому совету Репнина – не трогать пульт, устроенный в том же сейфе. Ну, тронул…

В тот же момент более десятка бронезадвижек с грохотом и лязгом опустились, перекрывая коридоры и ярусы, и спецам потребовалось несколько часов, чтобы их все разблокировать.

А Копье Судьбы Геша так и заныкал, припрятав в танке. Зря он, что ли, «Вервольф» брал? И вообще, пора бы уж о будущем подумать. Где, к примеру, им жить. Да-да, именно что им – ему и Наташе. Геннадий как-то незаметно смирился с мыслью о женитьбе, о свадьбе, обо всех этих делах, которые ранее его не слишком, скажем так, прельщали.

Просто рано или поздно у мужчины появляется женщина, с которой он хочет жить-поживать да добра наживать. А Наташка будет прехорошенькой в невестином платье…

Только бы дожить до победы, чтобы никого из них не убило.

Ну, тут уж… На войне как на войне.

И вот появится у него квартира или дом… Нет, лучше квартира, чтобы ванная и вообще. И где-то в этой квартире будет спрятан «вальтер» Адольфа Гитлера. Как память.

И Копью Судьбы место найдем… А может, когда через Вену проходить станем, то как раз и вернем реликвию. Нам ворованного не надо…

* * *

…8 января 1-я гвардейская танковая бригада снова погрузилась на поезд и отправилась на юг, в Молдавию, вскорости догнав части 1-й танковой армии.

Днепровско-Карпатская операция подходила к концу.

1-й Украинский (Черняховский), 2-й Украинский (Ватутин), 3-й Украинский (Малиновский) и 4-й Украинский фронт (Толбухин) навалились на немцев и румын так, что их линия обороны трещала и рвалась.

К 10 января были взяты Луцк и Ровно, 12-го Красная Армия овладела Шепетовкой.

Немецкие стратеги полагали, что «Южный Буг – это плотина, о которую разбиваются все атаки русских», однако у русских было иное мнение. 21 января РККА перешла реку на всем ее протяжении и начала глубокий охват 1-й немецкой танковой армии.

Для этого 40-я Советская армия наступала на севере Одесской области, в направлении Днестра, и через пару дней Румыния потеряла Северную Бессарабию. Морозы стояли не сильные, но лед был крепок – легкая бронетехника перебралась на правый берег под прикрытием артиллерии с берега левого, а потом пришел черед и тяжелых танков – к ним был особый подход.

Южную Бессарабию удерживали две румынские и одна немецкая армии. Советские войска в феврале освободили Николаев и Одессу, затем занялись остатками группы армий «Юг». Ко Дню Красной Армии 1-я танковая армия перешла границу Румынии.

Весь март войска 1-го и 2-го Украинских фронтов перемалывали 3-ю румынскую армию, 6-ю и 8-ю немецкие, 2-ю венгерскую.

Истребители и бомбардировщики 5-й, 8-й, 17-й воздушных армий завоевали абсолютное господство в воздухе – в течение марта немецкие «Мессершмитты» и румынские «ИАРы» просыпались с высоты, очистив небо для «лавочек» и «мигарей».

А про армии танковые и говорить было незачем – стальные клинья из «Т-43» и «ИС-3» врубались в Румынию, как колуны в трухлявый пень.

После массированного налета бомбардировщиков «Ту-2» и «Пе-8» на Бухарест в первые дни апреля румынские коммунисты, сговорившись с королем Михаем I, совершили вооруженный переворот [25]. «Кондукэтор» Ион Антонеску был арестован и выдан СССР, а Михай I выступил ночью по радио, объявив о смене власти и о прекращении войны с СССР.

7 апреля 1-я танковая армия Катукова, вместе с другими танкистами, возглавила наступление войск 1-го и 2-го Украинских фронтов в направлении Трансильвании.

В тот же день полковника Лавриненко срочно вызвали в Москву.

* * *

Четырехмоторный «Пе-8» с герметичным салоном на двенадцать человек был своего рода пробой сил – уже строился второй или третий по счету «АНТ-53», самолет на базе все той же «пешки», но рассчитанный уже на сорок восемь пассажиров. Первый советский лайнер!

Как и всякий лайнер, «АНТ-53» «не умел» садиться на полевые аэродромы, ему бетонку подавай, поэтому-то за «полковником Лавриненко» и выслали «пешку».

Прозвище казалось Геше немного обидным, небрежным, что ли. «Пе-8» очень хорошо смотрелся на фоне однотипных самолетов. Немецкий «Фокке-Вульф-200» или английский «Галифакс» он превосходил, а с американскими «Б-17», теми самыми «Летающими крепостями», или шел наравне, или опять-таки обгонял – по боевой нагрузке, по боевому радиусу, по скороподъемности, по вооружению. Хорошая машина, короче.

Само собой, прилетел самолет не пустым – вывалил несколько тонн тюков писем и посылок танкистам 1-й армии. Подарки достались даже сиротам и холостякам – нашлись добрые души.

Обратно в Москву «Пе-8» вылетел, заставленный носилками с ранеными, над которыми хлопотали медсестры.

Репнин сидел, как в бизнес-классе. Хоть ноги вытягивай, хоть вовсе ложись. За иллюминатором сливались в круги воздушные винты, а под крылом, далеко внизу, проползала земля – черная, в голубых блестках луж, в бледно-зеленой опуши первой травки, с редкими серыми мазками нерастаявшего снега в оврагах.