Четыре угла коварства

– Вадим, прости, не могу. У меня дети, я должна о них думать, поэтому остаюсь с мужем. Ты красивый и успешный, найдешь себе девушку, достойную тебя. А я… я не могу, прости.

Он слишком хорошо знал женскую природу, чтобы поверить в этот холодный поток слов, понял, что Вера передумала не просто так.

– Ты помирилась с мужем?

– Да, мы выяснили отношения и помирились.

План был другой, однако Риманте мгновенно все переиграла:

– Это даже лучше, убираем сразу двоих. У меня гениальная идея. Как она раньше не пришла в голову.

– Лучшее – враг хорошего, – возразил Эдик.

– Ерунда. У нас все есть, чтобы план удался.

По ее прежнему плану Эдик сначала увозит Веру к себе, на следующий день ей становится известно, что муж убит. Затем выясняется, что убил Вараксин, крупный скандал именно Вера должна была поднять, в результате пресса истерит и начинается грандиозная движуха – замешаны правоохранительные органы! Кардинально изменив задание, она дала яд Эдику, сказала, как действовать, главное – добиться, чтобы Вера открыла дверь.

Поздно вечером, когда в этой части города, похожей на деревню, народ уже спит, они втроем приехали на соседнюю улицу, пешком подошли к дому Елагиных. Сфинкс и Хряк притаились во дворе, Эдик-Вадим позвонил. Как и ожидалось, к двери подошла Вера, впрочем, если бы открыл Руслан, мало что изменилось бы. Сначала Вера не открывала, говорила шепотом через дверь:

– Вадим, прошу тебя, не ломай мне и детям жизнь.

Он сыпал шаблонными фразами:

– Я люблю тебя. Почему ты меня обманула? Я не могу без тебя жить! Пожалуйста, открой, давай поговорим… Хотя бы попрощаемся по-человечески… умоляю… Разве я сделал тебе что-нибудь плохое? Иначе подниму весь этот район, всем скажу, как люблю тебя…

Вера испугалась, потому что любила своего Руслана и не хотела усугубить конфликт, который сама же и раздула. Она открыла. Первое, что он сделал, перешагнул через порог и впился ей в губы, ненадолго, потом выдал следующий набор банальностей:

– Верочка, любимая… Ты для меня все, мне не жить без тебя…

– Вадим, умоляю, не надо! Пойми, я больше мать, чем любовница… Давай встретимся завтра и поговорим? Очень прошу тебя…

Она плакала, что и требовалось. Кухня рядом с прихожей, Эдуард метнулся туда, схватил чашку, налил воды и вернулся.

– Любимая, не плачь, выпей воды… Ты сейчас успокоишься и вернешься к мужу, а завтра мы встретимся. Обещаешь? Пей, любимая, пей…

Она выпила воду и через минуту, может, меньше или больше, яд не всегда убивает мгновенно, Вера упала как подкошенная на его руки. Эдуард тихонько позвал Хряка, указал, куда идти. Впрочем, ориентир появился, Веру позвал по имени муж, на голос и пошел Хряк с пистолетом. А потом…

* * *

– Что было потом, мы вычислили, – оборвал его Павел. – Да и показания дали ваши сообщники, как действовали в доме Елагиных, они не разнились с нашими расчетами.

Павел не стал терять время, отправил в камеру героя-любовника, вызвал наряд на задержание. Женя позвонил Вениамину, затем полюбопытствовал:

– Когда Марихуану будем задерживать?

– Ольга никуда не денется, Риму поедем брать.

– При желании к нам проникнет даже террорист, – посетовал Женя. – Кругом сплошная расслабуха. И еще я сделал вывод из допроса Эдички. Если у меня будет свой дом, обязательно заведу здоровенную собаку, пусть гавкает на всех, кто посягнет на мою территорию.

К особняку приехали – и мимо. Горничная сообщила, что полчаса назад хозяйка уехала в аэропорт, летит в Турцию.

В аэропорт примчались как раз в тот момент, когда объявлялась посадка на рейс в Турцию. Павел попросил у Жени его трикотажную шапочку.

– Хочу внезапностью ее поразить. Риманте меня не узнает в ней.

– Пал Игоревич, вы это серьезно? В шапке не узнает? Тогда уж вас в перчатках никто не узнает.

– Да, серьезно, а ты не язви. В ушанке я похож на клиента дурдома, а в такой шапочке, обтягивающей голову, на зэка.

– Вы себе льстите. Держите.

– Идем к месту регистрации, – натягивая шапочку, сказал Павел. – Женька, сходи за ребятами. Она сейчас придет на регистрацию, перехватить нужно по дороге, как только к ней подойду, сразу ко мне. Веня, за мной, спокойно гуляем.

Павел и Вениамин неспешно двигались к месту регистрации, которая еще не началась, среди немногочисленных пассажиров Риманте не было. Появилась женщина в униформе, пошла работа, подтягивались на рейс пассажиры. Риманте показалась вдалеке минут через пятнадцать, за собой она тащила чемодан на колесиках, одновременно говорила по телефону. Роскошно одета, походка твердая, даже издалека видно, что эта женщина – воплощение власти, силы, богатства и всего лучшего, что дарит жизнь чаще негодяям.

– Идем потихоньку ей навстречу, – сказал Павел. – Следи за ее руками, эта ведьма способна отравиться, хотя такие жизнь любят больше всего на свете и лелеют надежду выбраться из тупиковых обстоятельств. Или нам распылит в лица что-нибудь ядовитое. Она на все способна, будь на стреме.

Они как бы проходили мимо, услышав:

– Нет, Ян, тебе придется, я больше сюда не приеду…

– Вам не нравится наш славный город, Риманте Айварасовна? – спросил Павел, остановившись сбоку Римы.