Четыре войны морского офицера. От Русско-японской до Чакской войны

Широко распространено мнение, будто Крамп смог получить выгодные заказы на постройку броненосца и крейсера («Ретвизан» и «Варяг» соответственно) не только благодаря деловой хватке и не самой плохой репутации своей верфи, но и за счет умелого «подмазывания» российских должностных лиц. В числе «выгодополучателей» назывались возглавлявший Главное управление кораблестроения и снабжений вице-адмирал В.П. Верховский и близкий родственник императора, «августейший шеф флота», генерал-адмирал Алексей Александрович. Насколько это соответствует действительности – сказать трудно. Но зато известно другое: по различным причинам в то время на предложения Морского ведомства принять участие в разработке и реализации проекта нового броненосца для Российского императорского флота откликнулась буквально пара иностранных фирм, причем не самых «продвинутых».

Тем временем поступило предложение из Франции – свой проект броненосца представил известный инженер и предприниматель Антуан-Жан Амабль Лагань. Этот человек был далеко не новичком в кораблестроении (на тот момент – главный конструктор и директор верфи общества «Forges et chantiers de la Méditerranée»), а в качестве прототипа для нового корабля он использовал построенный для французского флота эскадренный броненосец «Жорегиберри». Для своего времени это был достаточно совершенный корабль, хотя и не совсем соответствовавший российским требованиям. Почему проект Лаганя приняли после минимальных обсуждений, доподлинно неизвестно. Есть мнение, что решение носило чисто политический характер – Россия и Франция к этому времени уже стали союзниками, да еще и Республика благополучно превратилась в главного кредитора империи. Возможно, что великий князь Алексей Александрович действовал не совсем бескорыстно – в России конца XIX – начала XX века ходило множество слухов о мздоимстве и корыстолюбии императорской родни. Однако не исключен и такой вариант: лучшего проекта просто не имелось, а потому и выбирать, собственно говоря, было не из чего. Так или иначе, но Лаганю броненосец, получивший название «Цесаревич», заказали…

Какой из проектов – Крампа или Лаганя – оказался лучше, однозначно сказать трудно. И «Ретвизан», и «Цесаревич» имели свои недостатки. Но в России посчитали, что башенный вариант расположения средней артиллерии «француза» по сравнению с казематным «американцем» является более совершенным.

Пока шло обсуждение достоинств и недостатков отечественных и иностранных проектов, у петербургских корабелов возникла проблема: требовалось срочно загрузить оставшиеся без работы производственные мощности. В результате Балтийскому заводу в спешном порядке заказали «Победу» – третий броненосец типа «Пересвет», отличавшийся от головного корабля лишь незначительными усовершенствованиями. Более того, возникла идея заложить аналогичные корабли еще и на других верфях (в Новом Адмиралтействе и на Галерном островке).

В столь непростой ситуации Морской Технический комитет (МТК) начал склоняться к тому, чтобы строить новые броненосцы по образцу «Цесаревича». Но тут возникли сомнения: а удастся ли воплотить в металле французский проект на российских верфях? О том, что подобное «действо» невозможно, с уверенностью говорили многие видные кораблестроители. Поэтому в начале июля 1898 года – практически день в день с выдачей заказа на постройку «Цесаревича» – в МТК приняли решение составить новый проект на основе разработок Лаганя, причем допускалось некоторое увеличение водоизмещения при сохранении прочих основных характеристик.

Переработкой проекта занимался Д.В. Скворцов, сумевший в кратчайшие сроки решить проблему «адаптации». Он предложил несколько удлинить корпус броненосца, а также увеличить мощность машин. При этом была сделана поправка на особенности изготовления в России механизмов и орудийных башен, которые по сравнению с французскими наверняка получились бы более тяжелыми. Это и обусловило некоторый рост водоизмещения. Но Скворцов допустил одно существенное отступление от идей Лаганя: вместо средних башен российский инженер предложил разместить казематы, в которых и установить четыре 6-дюймовых орудия. Основанием для подобного «самоуправства» послужили сомнения в том, что углы обстрела средних башен на практике будут соответствовать заявленным во французском проекте. В МТК признали сомнения Скворцова обоснованными, но продолжали настаивать на чисто башенном размещении средней артиллерии.

В инициативном порядке за переработку проекта «Цесаревича» взялись и на Балтийском заводе. Там инженер В.Х. Оффенберг разработал целых три варианта, однако МТК с их рассмотрением не спешил. По мнению современных исследователей, Комитет был попросту завален доработкой и согласованием различных проектов и спецификаций.