Четыре Времени Мира. Город (СИ)

— Думаю, он просто вас не узнал, командор, — улыбнулась эйра, мысленно сочувствуя доктору, который все воспринимал очень серьезно.

— О, бедный Зорон! — тут же пожалела люда Кирстен. — Он же к Вашем приходу даже писал официальную речь! Они с Арджаном этим занимались.

— Хорошая речь получилась, — пожал плечами официальный фаворит, когда к нему обратились взгляды.

— Ну и правильно. Зачем нам доктор? Вот вам нужен доктор? И мне не нужен! — Эйран сел в кресло и заложил ногу на ногу.

Он явно бахвалился, играл на публику, стараясь как можно быстрее затереть у близких воспоминания о своем приступе. Парень в глубине души очень боялся, что Шелль нашла врачевателя именно для него, а ощущать себя больным и немощным Эйран ненавидел больше всего на свете.

— Кирстен? — Шелль посмотрела на девушку вопросительно, та кивнула на невысказанный вопрос и отправилась наверх.

Наследница переключила внимание на краснокожего. — Арджан, твое мнение о доме теней и ваших ошибках? — Гаркан хмыкнул, сделал затяжку, и начал коротко и по делу раскладывать всю операцию по полочкам, подчеркивая, где именно близнецы оступились. Эйлин кивала. Эйран вставлял раздраженные фразочки, недовольный тем, что в их группе именно «туповатый» громила — гаркан это военно–оперативный аналитик.

Тень тихонько постучала в комнату доктора. Ей ответила тишина.

— Доктор Зорон, я знаю, ты там.

Без ответа.

— Ладно, мы действительно поспорили с Эйраном узнаешь ты сирру Шел или нет, ну не обижайся.

Душераздирающий вздох.

— Заметь, зато ты произвел на нее хорошее впечатление. А речь можешь и позже прочесть, вечером.

Вздох с раздражительным оттенком.

— Открывай, док, иначе я полезу через окно, мне не впервой, ты же знаешь, — добродушно пригрозила Кирстен, подпирая дверь плечом.

Вновь — тишина.Зорон размышлял над её словами. Коварная тень продолжила:

— А я ведь полезу по тонкому карнизу, там, где обрыв.

— Ладно, — ответил ей голос, точно такой же бархатный и мягкий как у Шел, с идентичными нотками и манерой, только существенно ниже. — Заходи. Не заперто.

Доктор сидел, весь собранный. Рядом аккуратно уложенные вещи, на столе наполовину полный стакан воды. Или наполовину пустой, как посмотреть:

— Кирстен, вот объясни мне, как я умудряюсь всегда делать все неправильно? — Зорон сидел на краю кровати и перешнуровывал сапоги. Простое механическое действие успокаивало.

— Доктор, вы преувеличиваете — тень улыбнулась — не бывает идеальных теней, ётунов, людов, гарканов или нагов.

— Ну, нагов уж точно, — улыбнулся доктор, знакомый с расой только понаслышке, но дурная слава этого народа опережала их самих.

— У них ошибки нечто вроде национальной идеи, — согласилась Кирстен. — Ты вечно все пытаешься сделать безупречно. Идеально. Навсегда. Но так не бывает.

— А как бывает? — Зорон затянул безупречно ровную шнуровку, завершив её аккуратным узлом, и воззрился на тень с интересом. Кирстен села рядом.

— По–всякому бывает. Плохо или хорошо, удачно или нет. Ты умный парень, делаешь всякие такие волшебные людские штуки. Так продолжай в том же духе. Мы все способны играть и в строгое соблюдение этикета, даже гаркан! И не смотри на меня так удивленно, ты его на балах не видел! Арджан между прочим там не только ест. Конечно, большую часть времени, но не только. При всем при этом мы не заморачиваемся: Шелль безразлично, что ты городишь, главное чтобы дело делал и был хорошим человеком. Точно говорю, давно её знаю.

— Ты бы слышала, что я нес! — выдохнул Зорон огорченно.

— Что бы ты ни нес, ты это уже снес, — философски заключила тень. — Обратно уже не унесешь. Вперед доктор Зорон, иначе твой корабль улетит без тебя!

— Ворон! — доктор вспомнил о договоренности с гарканкой и резко встал, собираясь с духом. — Спасибо, Кирстен, — он улыбнулся девушке и потрепал её по голове, как бывает делают с маленькими детьми. Тень начала возмущаться, но доктор уже вышел.

Наследница, к счастью, никуда не исчезла и не растворилась, как того опасался Зорон. Когда доктор вошел в обеденную, все разом попритихли. Гаркан стоял, согнувшись над столом, и что–то рисовал на салфетке, попутно объясняя свою мысль, но и он прервался на полуслове при виде Зорона. Шелль, участвующая в трактовке гарканьих схем с другой стороны стола, в примерно той же позе, сделала неуловимый кивок в сторону двери. Эйлин тут же засобиралась, и потянула за собой напарника.

— Шел, ты знаешь, я против этой затеи. — Эйран, назвал сюзерену «ты» впервые. И это звучало не дерзостью, а чем–то личным. Воспоминанием, тайной, что делили между собой эти двое, и такая связь позволяла ему редчайшую вольность — называть Трой «ты».

— Я услышала твое мнение, — ответила Шелль драконнеру, — но решу сама, уволь.

Эйран больше ничего не сказал, но вышел сердито, дергано. Гаркан же, перекусив мундштук трубки на другой край рта, подбадривающе похлопал Зорона по плечу, прежде чем выйти.

— Надеюсь, вы примете верное решение, доктор, — подмигнула голубоглазая Эйлин и вышла последней, закрыв за собой дверь.