Четыре Времени Мира. Город (СИ)

— Как скажете, сирра тень, — вздохнул Зорон, послушно выполняя свою работу. Так уж сложилась судьба, но в огромном Городе, в котором были миллионы домов и почти столько же чердаков, именно на этом встретилось двое ямчан. Наследник древнейшего рода Зорон и сын мукомола, тот самый, что пропал три года назад.

Он всегда был странным, этот нелепый рыжий Марк. Поговаривали, все от того, что в младенчестве его поцеловала Кошка. Разумеется, это было всего лишь насмешкой, аллегорией странности, даже слабоумия, ведь мукомола уважали, и никто не посмел бы в открытую потешаться над его сыном: так и без хлеба недолго остаться.

Так что по слухам, именно озорная хранительница Города одарила будущего наследника мучного производства веснушками, ярким, как самое жаркое пламя, цветом волос и деятельным бурным характером, пугающим окружающих вместе с полным равнодушием к жерновам и физическому труду. Марк был мечтателем: его вечно бросало из крайности в крайность. С утра он сочинял стихи, днем пытался рисовать, вечером изобретал новый механизм, что мог якобы помочь отцу, а потом все ломал и рвал, чтобы с утра начать заново. Ему было тесно, неуютно в Яме. Излишне открытый, слишком энергичный, чересчур болтливый и неуемный. И совершенно бесполезный. Он не вписывался в четкую, выверенную посекундно жизнь пригорода, тем более, абсолютно все его начинания были либо бесплодны и бесталанны, либо приносили вред и разрушения, мешая размеренной жизни ямчан. Поэтому, когда парень пропал три года назад, никто, кроме родственников и пары сочувствующих, особенно не рвался его искать. Призванные грифойдеры честно прочесали лес и сообщили горюющему отцу, что его сына, вероятно, утащила какая–то тварь, возможно Зверь, бесчинствующий в этих краях два десятка лет назад, и искать его больше смысла нет.

Мука пропала в Яме на месяц, а после появилась вновь. Мукомол нашел утешение в шестерых остальных своих сыновьях, не таких рыжих и не таких странных, как первенец. И вот теперь Зорон смотрел в светлое розовеющее лицо Марка и поражался тому, как удивительна жизнь и совпадения в ней.

— Нужно перенести его вниз. Там есть кровать, — предложил он, намереваясь немного блеснуть перед Кирстен своей мужской силой. Не удалось. Хрупкая на вид, хоть и высокая девушка, без видимого труда подняла здоровенного взрослого бугая на руки, полностью игнорируя его немаленький вес и законы притяжения. На ошарашенный взгляд Зорона она ответила:

— Во мне бурлит его жизнь. Через пару суток я с трудом буду поднимать предметы тяжелее ложки. Так что, если вам нужно передвинуть мебель, скажите об этом сейчас, сирра доктор.

Хм, да она ведь пошутила! Экий прогресс.

Нет, решил Зорон, нужно обязательно подробно изучить эту тень. Когда еще будет возможность? Знал он о расе очень мало: пару абзацев из книг, да и все. Из курса истории Города, например, что тени появились еще где–то на заре правления рода Трой, и пришли жить не в мире с остальными расами, как это делали другие до них, а завоевывать и истреблять. После многочисленных кровавых и тяжелых войн, задолго до его рождения, и даже до рождения деда и прадеда Зоронов, тени были разгромлены союзом городских рас и практически истреблены. В последующие годы они прятались в Полуночи и выживали как могли, наращивая власть, популяцию и влияние, время от времени пытаясь устроить очередное восстание, а вот ближе к началу мэрства Селестины Трой, снова подняли головы и начали показывать зубы. После нескольких разгромных поражений, которыми прославилась молодая, но деятельная и жесткая на расправу Мэра, тени сдались и подписали очень невыгодный для них пакт о перемирии, откупившись регулярными поставками теневого элемента.

Оставшаяся в живых, после настоящего геноцида, кучка теней жила теперь в тщательно контролируемой резервации, вроде бы как в Сумерках. Вот собственно и все, что знал Зорон об этой расе. Теней ненавидели и боялись, но в Яме они и их жуткие деяния воспринимались скорее как страшные сказки, чем реальная опасность.

И теперь Зорон столкнулся с представительницей этой расы вплотную, на своей шкуре почувствовав, что сказка может стать явью в любой момент. В любознательном докторе было столько вопросов и энтузиазма первоисследователя, что он с трудом дождался, когда Кирстен освободится и будет в полном его распоряжении. Больной поправлялся прямо–таки на глазах, погрузившись из бессознательного состояния в крепкий сон. Проснется — будет здоров и энергичен. И если сын мукомола не изменился, то его пробуждение будет сразу же заметно даже из другого конца дома.

— Ты ко всем девушкам при знакомстве, сразу в рот лезешь? — с чуть уловимой долей сарказма в голосе прокомментировала Кирстен лихорадочные приготовления Зорона, который волновался, словно мальчишка, готовясь распаковать желанный подарок. Из сундука было небрежно вытряхнуто все, что могло пригодиться в исследовании, в том числе и крохотное зеркальце для обследования ротовой полости, на которое тень сразу обратила внимание. И сделала правильные выводы.