Четыре Времени Мира. Город (СИ)

Вот так неожиданность! Зорон, оказывается, уже не предатель, и не преступник, а гость? Доктор недоумевал. Неужели он привлек внимание главного грифойдера? Кстати, кто у них главный? Зорон напрочь забыл иерархию птичников, смутно помнил лишь про деление на ранги и что–то такое про кодекс. В Яме нет грифойдеров, все вопросы решаются между собой, через старосту, либо через пригородской совет.

— Прошу прощения, доктор Зорон, мои подчиненные бывают крайне невнимательны. Надо сказать, ваше воспитание впечатляет. Никогда бы не подумал, что у Зорона получится такой спокойный сын. Или это такой вид сыновьего бунта против буйного родителя?

— Отец давно бы уже выпрыгнул в окно, и поднимал народное восстание против грифойдерского произвола, — усмехнулся доктор, удивившись проницательности собеседника. Да, он, пожалуй, прав, непробиваемая холодность и воспитанность Зорона–младшего — не что иное, как завуалированный протест.

— А вы мне нравитесь, юный сирра! Должен признать, в умении произвести первое впечатление вы обошли старшего Зорона на пару очков. Как же вас занесло во всю эту грязную кучу политических интриг? Кстати, угощайтесь.

Зорон лишь пожал плечам. Его первый мучитель, тот самый, с несоразмерно большой головой, настороженно поглядывая на нового Зоронова собеседника, принес им чай и необычное угощение — полоски сушеного мяса вперемешку с соленым печеньем. Не дожидаясь повторного приглашения, как это было принято в пригороде, доктор сразу же принялся за еду.

— Принесите мне все протоколы и бумажки на Зорона которые вы тут настрочили в мое отсутствие. Живо, — бородач даже не посмотрел в сторону двери. Но, судя по стуку и поспешным шагам, его поручение тут же принялись выполнять. Да кто же он такой? — А теперь расскажите мне вкратце, сира Зорон, что все–таки произошло.

Смочив горло чаем, доктор очень сжато поведал историю своей глупости этому крайне обаятельному здоровяку. Его собеседник кивал практически после каждого слова и после завершения речи резюмировал:

— Вы все сделали абсолютно правильно, Зорон. От лица всей Площади да и Города приношу вам благодарность. Ваш арест — ошибка, которой не должно было случиться.

— Я бы предпочел вернуться к себе в пригород и, желательно, все еще Зороном, — хмыкнул доктор. Тщеславие ему не было присуще. Флегматичность, занудство, черствость, чистоплюйство и лень — да, он сознавал это. Но не тщеславие. Не тот крючок, на который его можно поймать.

— Понимаю, — грифойдер на секунду прикрыл глаза, но когда на стол легла кипа исписанных листов, повторно шугнул подчиненного одним только взглядом, порвал протоколы на мелкие клочки, и бросил весь этот бумажный сор в весело потрескивающее пламя камина. — Я сейчас напишу три приказа. Подпишу, и оставлю место под вашу заверяющую подпись, которая и приведет приказ в исполнение.

Доктор молча слушал скрип пера по пергаменту, с трудом преодолевая соблазн воспользоваться своим ростом и заглянуть в заполняемый лист.

— У меня с утра было несколько крайне интересных встреч, касаемо вас, доктор Зорон.

Он писал очень быстро, уверенным, размашистым почерком. Зорон тут же сделал вывод, что передо ним чиновник: виден опыт в скором заполнении бумаг. Но отец, что как рыба в воде чувствовал себя в политике Города ни разу не заикался о чиновнике столь влиятельном, что мог так вольно чувствовать себя в управлении. Чиновники вообще побаивались птичников по его словам, ведь перед законами Города все равны. Но, оказалось, кое–кто все–таки ровнее.

— Мистрес Белых Лилий ходатайствовала за вас, доктор, похоже вы умеете производить впечатление на влиятельных женщин, — он улыбнулся, подвигая приказ к доктору, который тут же пробежался по нему взглядом, чувствуя как в очередной раз уходит земля из–под ног.

Его назначали мэрийским доктором! С практикой в лечебнице! Да это невозможно, врачевателю и мечтать о таком не стоит лет этак до пятидесяти безупречной службы под началом кого нибудь вроде Такербая. Подпись таинственного благодетеля была настолько путанной, что расшифровке не поддавалась.

— И никаких последствий моего поступка? — осторожно уточнил Зорон.

— Никаких, — кивнул так и не представившийся бородач. — Впредь просто постарайтесь быть осторожнее, доктор. Мы замнем дело без лишнего шума, дадим официальное опровержение. Придумаем что–нибудь, не впервой.

— А как же Джером Трой? — обеспокоился судьбой редактора Зорон. — Все–таки человек нам помог.

— Этот хитрый лис может продать себе же собственную руку и при этом навариться, — усмехнулся собеседник, макая перо в чернильницу. — Не беспокойтесь за него. Вы сделали очень многое — помогли решить конфликт с тенями, избежать скандала с эйрами и улучшили отношения Мэрии с матриархом.

— Эйрами? — Зорон удивленно поднял бровь.

— Спасенная вами эйра, та девочка. С ней все хорошо, её вернули своим. Думаю, если вы согласитесь в будущем занять место доктора лечебницы, мистрес придется изрядно попотеть, чтобы сберечь столь ценного специалиста от посягательств эйр. Матриарх тоже вами крайне интересовалась. Без работы не останетесь, это точно.