Четыре Времени Мира. Город (СИ)

Но суть не в этом, а в том, что Зорон не обратил внимания, о ком конкретно говорил сирра наместник. О собаке? Кошке? Ирисовом дракончике? Варане? В общем, кого–то очень ценного вменялось ему в обязанность доставить до рассветных гор и вручить из рук в руки наследнице Трой, которая оказалась вдруг на первом месте в очереди мэронаследования. Насколько доктор мог знать и слышать, все на Площади и в Яме, включая отца, который практически никогда не ошибался в любых политических прогнозах, полагали, что Мэрой станет младшая Трой, Селена.

Но причин не верить первому правящему лицу Города у Зорона не было, тем более в беседе с ним он нарушил примерно тридцать четыре правила придворного этикета, а тот и бровью не повел. Хм, спрашивается, и зачем он их учил неделю перед поездкой сюда? Ну ничего, еще осталась встреча с Шелль Трой, кто предупрежден, тот вооружен.

Да, теперь точно будет, что рассказать потомкам! Жизнь виделась Зорону теперь прямо–таки ослепительно прекрасной, он шел по управлению к выходу, мурлыча под нос особенно благозвучные и длинные названия лекарств на эйрийском¹, и ему казалось очаровательным абсолютно все вокруг. Особенно забавляло то, как целое грифойдерское управление, начиненное суровыми вооруженными мужчинами и женщинами трех рас, как пирог начинкой, старательно делает вид, что его не существует. Так, словно волей анонимного творителя доктор потерял материальность. Перед ним расступались, но не обращали внимания на нескладную высоченную фигуру, которую крайне сложно «случайно» не заметить, и даже головы не поднимали, когда он в очередной раз чуть не встречался лбом с низко висящей люстрой или дверным проемом.

Все–таки власть — великая штука! Не удивительно, что Зорон–старший в безумной борьбе за нее умудрился перегрызться буквально со всеми власть имущими в Городе и был опустошен ею, как это нередко случается. Сын его слишком много видел негативного влияния власти в своей жизни, и даже в крохотной Яме, где жизнь такая коробочная и тихая, по сравнению с Площадью, где люди более искренни и ответственны за свои поступки ( так как уходить особо некуда и все друг друга знают), было этого предостаточно, но такая мелочь как временная неуязвимость перед законом все равно была приятна и льстила самолюбию.

Зорон вышел в приемную управления, и с высоты своего роста попытался вычислить местонахождение искомой животинки. Это может быть что–то вроде маленькой корзинки, или просто животное привязанное к столу, вот к тому, например, рядом с громадным гарканом. Взгляд невольно зацепился за краснокожего здоровяка, облаченного только в штаны, что сидел ровно посредине большой шумной приемной в совершенно невообразимой, и казалось физически невозможной позе, опираясь всем своим немаленьким весом на одну ступню, приподнятую на носке. Необычное, однако, место выбрал гаркан для упражнений!

Познания Зорона об этой расе были, конечно, обширнее, чем о тенях, но в живую представителя гарканов он видел впервые, потому и обратил внимание, делая быстрые мысленные заметки: свежий шрам на боку, телосложение крепкое, мезоморф, силен, высок, широкоплеч, но при этом явно истощен, при таком–то физическом развитии, ребра не должны выпирать так сильно, кожа насыщенного алого оттенка. Внешний вид вполне соответствует иллюстрациям в книгах по расам Города полувековой давности: врожденное отсутствие растительности на висках, сами волосы, черные как уголь, заплетены в тонкую косицу по пояс, почти полное отсутствие перехода от носа ко лбу, широкая переносица, квадратный подбородок, в остальном никаких характерных расовых отличий от людов. Гарканы вообще наиболее близки к человекам, по крайней мере по внешним признакам. Но что этот делает гаркан тут, на Площади? Гарканы — раса мореходов и воздухоплавателей из Полудня, их редко заносит вглубь Города или на его окраины. Неужели его отловили грифойдеры? Тогда, где его путы, и почему он сидит, босоногий посреди залы, и никто не обращает на него внимания?

Шумная толпа из встречников, грифойдеров и задержанных ими преступников огибала краснокожего по широкому кругу, будто заклятие невидимости действовало на него точно так же как на Зорона. Смутное подозрение прокралось в душу доктора. Нет, ну не может быть что… да ерунда какая–то! Это же разумный представитель развитой, хоть и немного варварской расы в конце–то концов.

Зорон прошел через всю приемную, аккуратно огибая птичников и их подопечных, и вышел во двор. Может животинка все–таки покрупнее чем он представлял? Но наместник точно говорил о холле здания. Гаркан встал, и последовал за доктором. Он остановился, гаркан тоже.