Четыре Времени Мира. Город (СИ)

Зорон ещё раньше заметил, что у гаркана неоднократно сломанный и неправильно сросшийся нос, оттого и говорил он так глухо и низко, частично проглатывая слова. Вообще очень удобно оценивать представителя другой расы, когда совсем рядом есть еще несколько образцов. «Его» гаркан возвышался даже над своими сородичами, он был поистине огромен, широк в плечах, и вгонял в ощущение собственной физической неполноценности любого, что стоял бы с ним. Огромное животное, неоднократно раненое причем. На свету Зорон видел на его теле, несмотря на целую кожу почти без следов и шрамов, отпечатки страшных ранений: искривленные ребра, утолщение на ключице, одно плечо чуть выше другого, выщербины на спине. Создавалось впечатление, что парня неоднократно прокрутили в мельничном жернове, а после исцелили альгамой, не утруждая себя складыванием костей. Кстати, верхнюю одежду им запрещает носить религия? Все гарканы и гарканки которых Зорон успел рассмотреть, не укрывали себя даже верхом, и уж точно не кутались в теплые одежды, хотя стоило бы: на корабле было достаточно холодно, несмотря на тепловые пушки. Темные соски гарканок, прикрытые лишь их суровыми и неодобрительными взглядами, приковывали внимание Зорона, даже вопреки его желанию. Хорошо хоть штаны, широкие, беленой парусины, гарканы все–таки носили, причем вне зависимости от пола, женщины, в отличие от мужчин, красили кожу на висках — те самые места, где у этой расы не было привычной для людей растительности — в узоры и полосы.

Море, безграничное море кипящих облаков. Корабль вынырнул из него со скрипом, шорохом, хлопаньем парусов, запахом кожи и масла, криками гарканов и людов. Смотреть на окружающий пейзаж стало гораздо интереснее, ведь внизу до самого горизонта раскинулись горы — бесконечные каменные уступы, каньоны и обрывы, покрытые неровным ковром темной зелени. По левую руку сияло рассветное солнце, а воздух был настолько свеж и прозрачен, что легкие Зорона, привыкшие к испарениям и сырости в пригороде, даже поначалу не принимали его.

Драконы исчезли, и доктор расстроился, что так и не смог их рассмотреть. Но сегодняшний день решил побаловать его не только судорожным кашлем от чересчур холодного и насыщенного кислородом воздуха, но и довольно впечатляющим зрелищем. Сначала он даже не обратил внимание на точку где–то на самом краю горизонта, темное пятно, подсвеченное розовыми лучами неподвижно застывшего рассветного солнца. Но пятно стремительно приближалось, увеличиваясь в размерах. В сторону корабля, почти не шевеля крыльями, летел дракон.

Сложно описать животное, совершенно непохожее ни на что виденное ранее. Дракон приближался, теперь Зорон мог хорошенько рассмотреть его и сделать вывод: нет, эти создания не имеют ничего общего ни с ящерами, ни с птицами, ни с другими летающими и сухопутными животными которых он знал. Схематичный рисунок дракона в книге по зоологии тоже не имел ничего общего с своим реальным прототипом.

Он описал бы это существо, как заключенный в образе животного дым, настолько изящной и текучей была его форма. Он не летел, он перемещался, будто не имея веса, гонимый потоками воздуха, словно гигантский летучий змей. Несколько гарканов и людов высыпали на верхнюю палубу, показывая жестами в сторону животного и обмениваясь обеспокоенными фразами с сильным акцентом. Похоже это зрелище не было запланировано. По крайней мере на драконов, которые сопровождали судно всего то полчаса назад, экипаж так не реагировал.

— Что–то не так, — покачала головой Кирстен.

— Тебя удивляет дракон в районе драконнеров? — удивился доктор, пытаясь понять причину общей суматохи.

— Ну, для начала, драконнеров тут не так уж много, — тень встала с кресла и подошла к боту, придерживая шляпу, — в основном ётуны. Но их города дальше, там, где холоднее и всегда снег. Там еще красивее, чем здесь.

— Нет ничего лучше пригородов в Сумерках, — пробурчал Зорон.

— Почему? — заинтересовалась тень — Арджан, ты думаешь то же, что и я?

Гаркан встал и подошел к тени.

— Потому что в пригородах никогда ничего не происходит, — вздохнул Зорон, отвечая на вопрос тени после долгой паузы. Вряд ли она услышала его из–за расстояния и общего гомона, так что сказал он скорее себе, чем ей. Похоже, он один остался сидеть, размышляя, не перевернется ли корабль оттого, что такая толпа собралась у одного борта.

Но, похоже, конструкция судна такие случаи предусматривала, оно лишь покачивалось чуть сильнее, чем обычно. Зато я теперь Зорон не видел дракона и поэтому совсем не беспокоился насчет него: значит, и он не видит доктора, всадник просто полетит мимо — и все дела.

Корабль, Шелль Трой, корабль!

Поэтому, когда хлопки крыльев приблизились, и дракон взмыл в небо из–под борта судна, это оказалось неожиданностью только для Зорона, который даже не рассмотрел, оседлан ли он. Поток воздуха чуть не сбил доктора со стула, судно сильно качнулось, его повело в сторону. В нос ударил своеобразный запах, острый, терпкий, чем то схожий с миндалем или цианидом.