Четыре встречи. Жизнь и наследие Николая Морозова

Собственно говоря, мы и все наблюдаем окружающий нас мир как будто из окна комнаты, и притом наши органы чувств дают нам о нем очень неполное представление. Подумайте только, что, кроме той гаммы световых лучей, которую различает наш глаз, существует еще огромное количество других, и каждая из них, — если бы мы были способны воспринимать ее зрением, — представила бы нам вселенную совершенно в новом, своеобразном световом наряде! А сколько звуков и музыкальных тонов, которых мы не слышим, проносятся в природе вокруг нас! Ведь даже сама земля, не переставая, посылает нам аккорды изо всей своей глубины!

Но природа зовет нас к себе не одними своими внешними, световыми, звуковыми и ароматическими покровами, а главным образом тем вечным, что мы ожидаем найти под ними и с помощью всемогущей науки действительно находим.

Милый друг, иль ты не видишь,
Что все видимое нами
Только отблеск, только тени
От незримого очами?! —

писал когда-то Владимир Соловьев.

И чем развитее, чем богаче поэтическими образами и настроениями наша душа, тем сильнее отзывается она на все совершающееся в окружающем нас мире.

Природа, любовь и стремление к идеалу всегда были доминирующими мотивами истинной лирической поэзии. Все эти три мотива постоянно перемешиваются в ней между собой. Возьмем хотя бы прелестные стихотворения Стивенсона, которые я часто повторял про себя во время заточения в Шлиссельбургской крепости и не решался перевести, чтобы не испортить:

In the highlands, in the country places,
Where the old plain men have rosy faces,
And the young fair maiden quiet eyes,
Where essential silentce cheers and blesses,
And for ever in the hill recesses
Her most lovely music broods and dies.
О to mount again where erst i hauntel,
Were the old red hills are bird enchanted,
And the low green meadows bright with sward
And wheneven dies the million-tined,
And the night has come and planets glihted!
Lo! the walley hollow lamp bestarred!
О to dream, О to awake and wander
There, and with delight to take and render
Through the trance of silence quiet breath…
Lo! for there, among the flowers and grasses
Only the mightier movement sounds and passes,
Only winds and rivers, life and deat.

Или:

She rested by the Broken Brood,
She drank of Weary Well,
She moved beyond my lingering look, —
Ah, whither none can tell!
She kame, she went. In other lands,
Perchance in faerer skies
Her hands shall cling with other hands,
Her eyes to other eyes.

She wanisht. In the sounding town,
Will she remember too?
Will she rekall the eyes of brown
As u recall the blue?

Правда, в область лирической поэзии по временам врывались и врываются до сих пор и бурные аккорды гражданских чувств, за которые иногда плохо приходилось и приходится авторам. Но отдельные гражданские мотивы, вроде призыва к борьбе против феодализма и других более современных форм угнетения, сильно волнуют души их современников лишь до того момента, пока порыв общественного движения еще не ниспроверг те непосредственные преграды, против которых зовет людей в определенный исторический момент вечно стремящаяся вперед жизнь, а с ней и поэзия. Нас не трогают уже некоторые куплеты из французской «Марсельезы», из английского национального гимна, из немецкого «Wacht am Rein», из русского «Боже, царя храни» и из других гимнов в том же роде, в свое время вызывавших непреодолимый энтузиазм. Но нам по-прежнему близки старинные лирические восприятия природы и вырисовывающиеся на ее фоне настроения человеческой души.

А ведь природа понимается нами тем многообразнее и глубже, чем более раскрываются перед нами наукой ее вечно переходящие друг в друга таинственные силы и их немногие неизменные законы. С каждым новым открытием принимает природа для посвященного в ее тайны все новые и новые, все более и более совершенные облики.