Четыре жизни. 3. Производственник

В понедельник 2 февраля попросил секретаря НИЦ отвезти на СХК и положить в почту Хандорину отчёт «Основные результаты работы научно-исследовательского центра ОАО «ТНХК» в 1997 г.», (в течение 3-х лет по собственной инициативе регулярно вкладывался в папку руководителям ТНХК и членам совета директоров ОАО). Секретарь проявила самодеятельность и ворвалась к Хандорину в кабинет. Встретила неприязненную реакцию последнего: я никакого отчёта не просил, что это Полле всё время выскакивает. Стало не по себе, уж если умному человеку результаты работы НИЦ не интересны…

В этот же день главный инженер Горностаев встревоженным тоном предупредил, через 2 дня Прохор будет рассматривать штатное расписание НИЦ, попросил предварительно подойти к нему.

В среду 4 февраля полчаса утром рассматривали с Горностаевым проект программы НИОКР на 1998 г., объёмы работ в увязке со штатным расписанием. Кстати, никаких предварительных команд по штатам НИЦ на текущий год не поступало, и я представлял, фактически штаты 1997 г. Договорились, программа НИОКР будет рассмотрена техсоветом 17 февраля.

Рассмотрение назначили на 12.30, затем на 14.15. Прохор появился в 14.45. Ожидали рассмотрения НИЦ, АСУ, ПКО. Первым пошёл я. Прохор неожиданно отправил меня из кабинета, под предлогом, что первым будет рассматриваться АСУ. Примерно через час вызвали меня. Решетова (ОТиЗ) доложила, по штату в НИЦ 80 человек, факт 79. Я подал Прохору структуру НИЦ. Вдруг он берёт в руки «Основные результаты работы НИЦ в 1997 г.» (те же, что переданы Хандорину два дня назад, см. выше).

Прохор, показывая исчёрканный отчёт, заявляет, что эту работу способны выполнить 30 человек. Я соглашаюсь: у нас и есть 30 человек научных работников, остальные обслуживают: аналитики, лаборатория опытных установок, ремонтники… Прохор: а я всё это и имею в виду… Дальше пошёл сумбурный разговор (трудно восстановить последовательность в памяти, нужен был диктофон) с перескоками тем и с подключением поддерживавшего меня Горностаева.

Прохор: не беспокоитесь о финансовых результатах работ; как оформляются работы? (долго объясняли с Горностаевым, как формируется программа, контролируется её выполнение, ежемесячные отчёты); зачем так много вахтёров (5), а зачем им мыть 10— туалетов (объяснил, что дежурят по суткам и необходим надзор над обилием вент— и теплосистем…); зачем нужен художник (долго и нудно объяснял, что он ещё и маляр, обслуживает и музей и заводоуправление); как вы видите взаимоотношение НИЦ с управлением качеством и главным инженером (ничего не имею против рассмотрения методик, рассматривает же их метрология, но подчиняться НИЦ должен главному инженеру).

В качестве оппонента Прохор привлёк заместителя директора по качеству Барковскую, много сил затратившую в борьбе с Горностаевым за подчинённость НИЦ. Высказала ряд неаргументированных замечаний, хотя предварительно ни со мной, ни с ведущими специалистами НИЦ не общалась, сделала заключение, что НИЦ следует сократить, но аналитическую часть оставить. Энергично парировал замечания Барковской. Прохор: всё, прерываем, продолжим завтра в 11 часов. Время — 17.00. Позвонил Инзарцеву (АСУ): как? — Всё нормально, наложили мораторий на приём новых работников, но никого не сокращают. Успокоился, начал продумывать позицию на завтра.

В четверг 5 февраля подошёл в приёмную к 11 часам. В кабинете Прохора Горностаев и Барковская (уже 0.5 часа, шум доносится), понятно, что делят НИЦ. Мы с Решетовой ждём ещё минут 40. Появляется в дверях Горностаев, приглашает. Барковская собирает бумажки и уходит. Прохор: что Вы надумали? Я: считаю, что нецелесообразно разваливать стабильно работающий коллектив, может быть, сократить два лаборантских места, но у нас всего 7 лаборантов; лаборатории все небольшие, задействованы на определённые направления и просто жалко, специалисты не взаимозаменяемы; может быть послушать главных инженеров заводов, а дальше вы смотрите. Прохор: всё? Я: всё. Прохор: принимаю следующее решение. Вы отстраняетесь от руководства НИЦ, поскольку не понимаете поставленную задачу. Решетовой: подготовить приказ об организации должности зам. главного инженера по новым проектам, перевести на неё Майера, подчинить ему НИЦ, создать рабочую группу по реструктуризации НИЦ. Явно заранее продуманный вердикт настолько для меня оказался неожиданным, заявил, это неверное решение, нельзя разваливать один из стабильно работающих коллективов. И вышел. Весь разговор занял 2–3 минуты.

Решил сам, во избежание кривотолков, разъяснить ситуацию своему коллективу. Сбор в 16:15. Первая реакция публики: потрясение!

В 17.30 приехал Горностаев. Как-то мутно объяснил, что от своего решения Прохор не отступится, стоит очень твёрдо и, по-видимому, согласовал вопрос с Хандориным. Спросил, не приглядел ли я себе какое-нибудь место на ТНХК (может быть ввести где-нибудь должность главного технолога, или директора завода пластмасс, но там всё расформировывается…) Я: сейчас нахожусь в таком трансе, что не могу ни о чём думать.