Параллельно с информационными службами, поддерживаемыми в рамках каждого из элементов, через инструменты национальной культурной дипломатии проводились различные культурные мероприятия: Британским Советом – через управление в Вене, а позднее через другие управления в Граце, Клагенфурте и Инсбруке; отделом культуры МИД Франции – через венскую штаб-квартиру во дворце Лобковиц и Французский институт в Инсбруке; русскими – через местное Общество по развитию культурно-экономических отношений между Австрией и Советским Союзом; и Соединенными Штатами, – хотя вначале почти полностью через информационную службу США, – через представителей Отдела по делам культуры Государственного департамента. Эти организации соперничали друг с другом, представляя в Вене лучшее из своей культуры, устраивая там выставки книг и картин, привозя различные актерские труппы, а также танцоров, певцов и музыкантов. В то же время Отдел образования посвятил много времени и усилий оказанию помощи австрийским органам образования в подготовке новых учебников для школ, а также предоставил возможности для переподготовки преподавательского состава путем организации ряда летних школ и программ студенческого обмена.
Было интересно время от времени посещать читальные залы союзных элементов в Вене и по посещаемости пытаться определить, какая из держав добилась наибольшего успеха в этом культурном натиске. Но, независимо от изобретательности устроителей и привлекательности самих экспозиций, возможно, немаловажно и то, что летом посещаемость была низкой, а зимой – самой высокой в тех помещениях, где было теплее всего. Но на самом деле жителей Вены нельзя было так просто склонить на свою сторону. По крайней мере, это была одна из тех сфер, в которой их уж точно нельзя было считать бедными родственниками. Они сами были наследниками богатейших культурных традиций и с первых дней оккупации демонстрировали решимость сохранить в неприкосновенности это наследие. Временное правительство Австрии в своей решимости восстанавливать разрушенное с самого низкого уровня (т. е. начиная с канализационных сетей) проявило проницательность и воображение, немедленно приступив к восстановлению Оперного театра – задача, ради которой оно с благодарностью приняло советскую помощь – и обеспечив специальные нормы электроэнергии для кинотеатров и театров. Когда прибыли западные союзники, они обнаружили, что музыка и опера уже восстановлены. Каким-то чудом благодаря самоотверженности певцов и музыкантов на протяжении суровых зим 1945 и 1946 годов ставились великолепные оперы, давались концерты, ставились спектакли.
Можно было услышать [ор Узников из оперы «Фиделио», исполняемый актерами, облаченных в трогательные лохмотья, еще не так давно напоминавшие о Берген-Бельзене и Маутхаузене; насладиться «Свадьбой Фигаро» Моцарта в великолепном Редутензале; и заодно наблюдать представителей всех четырех элементов Комиссии, некоторые из которых, возможно, днем с пеной у рта спорили за столом Совета, а вечером вместе с австрийцами всех мастей и рангов собирались в Концертхаусе послушать Венский филармонический оркестр.
Все это, непосредственно обусловленное присутствием Союзной миссии, помогло вернуть Вене былую репутацию межнационального художественного центра и смягчить трудности послевоенного периода.