Четырнадцать дней для Вероники (СИ)

Даже запекло и затрясло? Оч-чень интересно! Налицо у нас сильнодействующий любовный приворот, и что-то мне подсказывает, что не сам кузнец его делал.

— Я детишек у травницы, святая женщина, как жаль, что беда такая с ней приключилась, оставила, а сама домой опрометью бросилась. Бегу и думаю, хоть час, хоть три, хоть до утра на коленях перед мужем стоять буду, а вымолю у него прощения. Нет моей жизни без него и быть не может.

Вдова судорожно вздохнула, за плечи себя обхватила:

— Домой прибежала, Бади ещё не было. Вы не поверите, такое отчаяние на меня нашло, я словно кошка блудливая по полу каталась, в голос кричала, так мне без мужа плохо было. Наконец вернулся он. Я к нему на шею, а он меня отпихивает, отворачивается, смурной весь. Не сразу, но удалось мне у него прощения вымолить, снизошёл он до меня. А как после примирения нашего муж уснул, я вскочила одёжу его сложить да на кухне пошуршать, завтрак ему приготовить. Гляжу, а одёжка-то у Бади вся в подпалинах и пахнет так, словно в ней псину давно сдохшую хранили.

Оп-па, становится всё интереснее. Такой запах весьма характерен для последствий проклятия, но если бы чары наложила Вероника, запах бы едва ощущался, он становится заметнее лишь со временем, чем дольше — тем сильнее. Получается, кузнец напоролся на что-то, несомненно тёмное и старое… Хм, неужели Вероника использовала такую магию для собственной защиты? Мне она о ней ничего не сказала, впрочем, чародейка вообще не из тех, кто любит пускаться в объяснения.

— И что же вы сделали?

Женщина сконфуженно усмехнулась:

— Смердела одёжа уж больно сильно, я её даже стирать не стала, в печи, где мусор палю, сожгла. А у Бади позже тишком и выпытала, как он на ведьму эту проклятую польстился, да она его огнём серым прижгла. Я мужа хотела целительнице показать, да она его не любит, домой к себе приводить запретила, настоев до порошков только дала. Не помогли они, сгинул муженёк мой, эх…

Я ещё раз внимательно посмотрел на женщину.

— А вы после смерти мужа сильно изменились?

Вдова глазами озадаченно похлопала:

— Сначала пластом лежала, все думали, помру, а потом ничего, оклемалась. Травница за мной всё ходила, пока её проклятие не пристукнуло, такая славная женщина, добрая, хорошая, и лежит теперь, точно колода. А я ничего, оклемалась, все говорят, даже похорошела и расцвела, словно и не любила никогда мужа-то.

— А вы его во сне часто видите?

Женщина покачала головой:

— Совсем он мне не снится. Да что там, я ведь его лицо едва помню, вот такая вот я распустёха негораздая. Не успела мужа похоронить, как уже забыла.

Ну вот, как говорится, что и требовалось доказать. После смерти объекта привязки и, сильно подозреваю, зачищения всех магических следов у жертвы любовного приворота дела пошли на лад. А неслабый такой чародей живёт в Лихозвонье, тёмной магией не брезгует! Знать бы ещё, кто это да что с ним сталось? Только на данный конкретный момент для меня другой вопрос важнее. Куда теперь направиться: к Веронике или травнице? И та, и другая могут быть мне весьма полезны, только одна подобна колоде, а вторая не горит желанием со мной откровенничать, хотя не может не понимать, что от этого зависит её жизнь! Вот ведь женщины!

Любезно простившись с вдовой кузнеца и от чистого сердца пожелав ей всего самого наилучшего, я покинул кузницу и направился… Нет, не к травнице и не к Веронике, а домой, по пути яростно шепча формулу призыва дракона. Да, знаю, Эрик терпеть не может, когда его тревожат по пустякам, ему вообще чрезвычайно лестно считать себя вольной птицей, никому и ничем не обязанной, только вот дело моё отлагательств не терпит. В двух местах разом быть у меня не получится при всём желании, Вероника со мной откровенничать не спешит, а значит, право разговорить упрямую чародейку я предоставлю своему другу. Второго такого обаятельного балабола я не встречал, как знать, может у него и получится подобрать ключ к сердцу Вероники, раз у меня это так и не получилось за всё время нашего знакомства. Я зло тряхнул головой, досадуя, что нельзя просто взять и выдрать из сердца кусок, накрепко спаянный с одной медноволосой чародейкой. Хотя, сильно подозреваю, если бы такой манёвр был возможен, убирать пришлось бы большую часть, а то и вообще всё сердце, уж больно крепко она там угнездилась, зараза такая. Я опять тряхнул головой, завернул за угол и едва не сбил с ног встрёпанного и чрезвычайного недовольного Эрика, порты которого были натянуты наизнанку, а рубашка и вовсе была зажата в кулаке.

— Ну, чего тебе? — сварливо буркнул дракон, сочно зевая и потягиваясь.

— Ты решил вообще всех баб в городе оползать или хотя бы через одну?

Дракон насмешливо фыркнул, глядя на меня со смесью интереса и снисходительности, как старший брат на младшего:

— Завидуешь что ли? Так не стоит, в Лихозвонье бабы и девки весёлые и ласковые, никому в своём внимании не откажут, тем более самому инквизитору. Наоборот, для них это честь невероятная будет.