Четырнадцать гениев, которые ломали правила.

Дункан была уже подростком, и мать наскребла ей немного денег на один урок балета. Когда учитель велел ей встать на путаны, она спросила: зачем. Он ответил: «Потому что это красиво». «Это уродливо»,— возразила Айседора убежденно и покинула класс после первого же занятия. Этим ее формальное образование в танце исчерпывалось. Когда репортеры спрашивали Дункан, кто учил ее танцевать, она возвышенно отвечала: «Танцевать меня учила Терпсихора». Хотя и в обыкновенной, и в танцевальной школах Айседора проучилась чрезвычайно мало, она была, пожалуй, самой эрудированной из всех героев этой книги. Бросив учебу, девочка начала читать Диккенса, Теккерея, Шекспира и вообще все, что она могла найти и что было созвучно ее философии и ценностям. Ее вкусы простирались до Уолта Уитмена, Вольтера, Ницше, Шопенгауэра, Руссо и древнегреческой классики. Айседора всю свою жизнь оставалась жадной до книг. Подростком она написала роман и всю свою жизнь вела дневник. Приехав в шестнадцать лет в Чикаго, чтобы стать танцовщицей, Дункан все свое свободное время проводила в художественных галереях и музеях. Так же она поступала в Нью-Йорке, Лондоне, Париже, Берлине, Москве и Афинах. Айседора никогда не прекращала поисков истины как в жизни, так и в философии и танце.

Харизматическая власть

Дункан харизмой обладала. Ей трудно было отказать. Она смогла убедить всю семью следовать за ней на край света за ее мечтой. Айседора уговорила мать оставить родной Сан-Франциско и переехать в Чикаго. Выговорив себе театральный ангажемент в Нью-Йорке, Дункан убедила домашних присоединиться к ней, а затем уговорила последовать за собой в Лондон, Париж и Грецию. В Чика-

го Дунканы испытали жестокие реалии творчества. Они практически голодали и выжили лишь благодаря везению. На помощь пришла харизматическая власть Айседоры. В статье, опубликованной в «Чикаго Трибюн», девушка прочла, что великий Августин Дали приезжает в Чикаго со своей театральной труппой. Тогда Айседора нахально пришла к нему прямо в театр и затараторила без остановки: «Я открыла танец. Я открыла искусство, утерянное две тысячи лет назад... Я открою вам идею, которая в корне перевернет всю нашу эпоху... Я поистине духовная дочь Уолта Уитмена... Я создам новый танец, передающий сам дух Америки. Я привнесу в ваш театр ту живую душу, которой ему не достает, душу танцовщицы» (Дункан. 1927, стр. 31). Дали потерял дар речи, но предложил нахальной и пылкой молодой леди роль в пантомиме, которую как раз ставил в Нью-Йорке. В классическом для себя стиле Дункан отбила телеграмму братьям и сестре в Сан-Франциско, чтобы те встречали ее в Нью-Йорке, потому что она наконец сделала карьеру в шоу-бизнесе.

Нью-Йорк дал ей ценный опыт, но это было совсем не то, о чем она думала. Дункан исполнилось всего семнадцать. У нее не было ни театральных костюмов, ни крыши над головой. Она пригласила домашних разделить с ней огромный успех только для того, чтобы обнаружить, что играет в шоу второстепенную роль, за которую едва платят. Семья нашла квартиру на 180-й стрит в Манхэттене, а репетиции проходили на 29-й. У Дункан не было денег на еду и транспорт, и она ежедневно ходила туда и обратно пешком, в общей сложности 300 кварталов. В своей автобиографии она вспоминала: «Я не ходила на обед, потому что у меня не было денег, так что во время обеда я обычно пряталась в ложе и засыпала от неимоверной усталости» (Дункан. 1927, стр. 35). Такова была основная школа этой гениальной женщины.

Мятежный Прометей

Во всех своих поступках Дункан проявляла независимость и пыл. Общество было шокировано ее радикальными взглядами на брак, религию, танец и политику. Еще