Чикатило. Явление зверя

– Вы поймите, – вкрадчиво принялся объяснять Чикатило, – это все одно большое недоразумение. Я всю жизнь трудился честно.

– Понимаю, – кивнул директор. – Только и вы поймите. Взять вас сейчас начальником отдела снабжения я не могу. На такую должность с такой загогулиной в личном деле… м-да… Надо сперва поработать, пообтереться, познакомиться поближе, что ли…

– Я готов.

– В таком случае могу предложить вам должность рядового инженера, – закончил неприятный разговор директор. – Оклад сто двадцать рэ. Пока. Образование вам позволяет, а дальше все зависит от вашего желания.

– Есть желание, – улыбнулся Чикатило.

* * *

Витвицкий вернулся из командировки без предупреждения, как снег на голову. Просто постучал в кабинет Кесаева, услышал: «Да, войдите» – и толкнул дверь:

– Доброе утро, Тимур Русланович… то есть… Здравия желаю, товарищ полковник.

При виде капитана с массивной папкой под мышкой Кесаев сдержанно улыбнулся.

– Привет, капитан. Рад тебя видеть.

Полковник поднялся из-за стола и пожал Витвицкому руку. Он и в самом деле едва ли не впервые был рад капитану.

– Есть какие-то новости, Тимур Русланович?

– Работаем. Вокзалы, электрички. Режим повышенной бдительности в местах скопления людей. Отрабатываем созвучные дела. Между делом несколько не наших убийств раскрыли.

Он вернулся за стол, жестом предложил Витвицкому сесть.

– Читал ваши отчеты. Есть, что к ним добавить?

Витвицкий положил на стол перед начальством папку.

– Здесь копии дел. А это… – он выудил из папки и развернул карту, – я отметил здесь географию убийств, которые с максимальной долей вероятности подходят под почерк нашего убийцы.

С материалами дел можно было ознакомиться чуть позже, а вот география убийств в самом деле была интересна. Кесаев подался вперед, склонился над физической картой СССР, на которой с ученической прилежностью было отмечено десятка три красных точек. Большинство из них скучились в Ростовской области: Шахты, Новошахтинск, Ростов-на-Дону, несколько в других населенных пунктах области. Еще пять оказались раскиданы по карте довольно далеко, от Москвы до Ташкента.

– Вот такое расширение географии, – скромно сказал Витвицкий. – Товарищ Некрасов был прав в своих выводах. Профессиональная деятельность нашего убийцы, вероятно, связана с разъездами.

* * *

В дверь звонили долго и настойчиво. Фаина бросила мытье посуды и теперь поспешно шла по коридору, на ходу вытирая руки полотенцем и повторяя:

– Иду-иду.

Звонивший был настойчив. Из комнаты выглянули дети: Юрка и Люда.

– Ма, кто там? – спросила дочь.

Вместо ответа Фаина отперла дверь и отступила, едва не выронив полотенце. На пороге стоял Чикатило.

– Андрюша, – со слезами в голосе произнесла она.

– Папка! – радостно бросился к двери сын.

И только Людмила, бросив на отца неприязненный взгляд, ушла обратно в комнату и закрыла дверь.

…После казенных харчей домашняя еда приносила невероятное удовольствие. Чикатило сидел за столом, со смаком хлебал борщ. Напротив устроилась Фаина и, подперев щеку рукой, с умилением смотрела на мужа.

Мужчина отставил тарелку, промокнул салфеткой красные от борща губы.

– Второе будешь? – спохватившись, вскочила Фаина.

Чикатило кивнул. Жена, считаные секунды повозившись у плиты, уже ставила перед ним полную тарелку.

– Как вы здесь обустроились? – спросил Чикатило, принимаясь за еду.

– Обустроились, – буднично отмахнулась женщина. – Поначалу непривычно было, а потом… Вещи те же, с ними кажется, что и дом тот же. Юрка уже освоился, каких-то приятелей себе нашел.

– А Люда? – спросил Чикатило. – Не выходит, как чужая.

Фаина отвела взгляд.

– Не трогай ее, Андрей, – сказала как-то нехотя. – Ее очень расстроила вся эта история. Когда пошли разговоры, что ты… ну что тебя осудили, она с половиной подруг перессорилась… перед всеми за тебя заступалась. Но обида-то копится.

– На меня? – удивился Чикатило.

– А потом еще переезд, – пропустила вопрос Фаина, – там у нее вся жизнь была, а здесь никого.

– Не надо печалиться, вся жизнь впереди! – пропел мужчина и улыбнулся. – А я на электровозостроительном заводе был. С понедельника на работу выхожу.

– Взяли?

– Буду инженером, – кивнул Чикатило. – Новый дом, новая работа, новая жизнь. Все, что ни делается, Фенечка, все к лучшему. Сделай мне чаю покрепче и послаще.

…Любому дому нужен хозяин. И хозяин этот мужчина. Как без женской руки дом грязнеет, так без мужской – ветшает. Чикатило сразу приметил и поломанную вешалку в коридоре, и перекошенные дверки на шкафчике, и расшатавшуюся ножку у стула, и другие мелочи, на которые Юрка не обращал внимания по своей юности, а Фенечка не справилась бы, да и своих женских забот у нее хватало.

В трениках и майке, с отверткой в руках, Чикатило прикручивал ручку к ящику на кухне. Прикрутив, попробовал, не болтается ли. Закрыл и снова открыл ящик. В ящике лежали ножи.

Мужчина снова задвинул ящик и снова его выдвинул. Со стороны могло показаться, что он оценивает качество проделанного ремонта, но внимание его все больше переключалось на поблескивающие металлом лезвия. Этот блеск завораживал.