Чили 1970–1973 гг. Прерванная модернизация

Понимая, на что он идет (свержение иностранных правительств насильственным путем было нарушением законодательства США), Никсон поручил ЦРУ в конце мая 1973 года прекратить с чилийскими военными формальные контакты, которые обычно документировались, а отчеты о них посылались в штаб-квартиру ЦРУ. Теперь все контакты следовало вести так, чтобы не оставлять никакого «бумажного следа»[827]. «Короче говоря, – вспоминал тогдашний шеф отдела Западного полушария ЦРУ Дэвид Филипс, – главе резидентуры в Сантьяго было приказано делать все возможное, чтобы спровоцировать переворот, оставаясь за пределами прямого участия в заговоре и избегать контактов или действий, которые позднее могли бы быть интерпретированы как подстрекательство тех, кто планировал свержение Альенде»[828].

Отстранившись формально от активного участия в подготовке переворота, ЦРУ и военная разведка США стали готовить его с удвоенной силой по тайным (даже для госдепартамента) каналам. Было решено спровоцировать на путч, прежде всего, командование чилийских ВМС и основную базу чилийского флота в Вальпараисо. Чилийские адмиралы были настроены гораздо реакционнее, чем Пратс или генерал авиации Бачелет[829]. Обработку адмиралов взял на себя глава миссии связи ВМФ США с чилийским флотом (и одновременно главный военно-морской советник США при чилийских ВМС) капитан Рэй Дэвис, чья группа находилась территориально рядом с командованием ВМС Чили в Вальпараисо. Через него шла секретная переписка с аппаратом СНБ в Вашингтоне, о которой не знал даже «Комитет 40». Ничего не знал о подрывной деятельности Дэвиса и посол США в Сантьяго.

Если осенью 1970 года основным препятствием на пути переворота был генерал Шнейдер, то весной – летом 1973 года такой же мощной преградой был его преемник Пратс[830]. Причем если Шнейдер был сторонником доктрины невмешательства вооруженных сил в политику, то Пратс явно симпатизировал Народному единству, о чем говорила его деятельность в правительстве в ноябре 1972-го – марте 1973 года. Посольство Великобритании в Чили в мае 1973 года отмечало: «Кажется, нет сомнений, что сейчас у Пратса установились очень тесные и дружественные связи с чилийской компартией, особенно с Володей Тейтельбоймом». В частных беседах, отмечали британские дипломаты, Пратс не скрывал своего восхищения компартией, особенно дисциплиной и организованностью коммунистов[831].

Американцы с подозрением отмечали политические амбиции Пратса – генерал активно и со знанием дела руководил Чили во время зарубежной поездки Альенде в конце 1972 года. Возможно, он даже не исключал ухода в отставку и выдвижения своей кандидатуры от левых на президентских выборах 1976 года. Победить такого кандидата было бы крайне сложно.

ЦРУ считало, что новая линия КПЧ в мае 1973 года, направленная на активное силовое подавление незаконных акций оппозиции, вызвана именно установившимся союзом компартии с Пратсом.

Между тем оппозиция наращивала давление на правительство. В начале июня были предъявлены конституционные обвинения сразу нескольким министрам – главам Министерства горнодобывающей промышленности Битару и Министерства труда Фигероа за забастовку на «Эль Теньенте», а также министру экономики Мильясу за нехватку продовольствия.

Усилия оппозиции и ее американских покровителей по дестабилизации чилийской экономике не могли не принести своих плодов. В 1972 года экспорт товаров Чили упал на 27 % (в том числе и из-за снижения цен на медь, а также в связи с судебными исками «Кеннекота»). В то же время из-за ущерба, который нанесли сельскому хозяйству Чили октябрьские забастовки 1972 года, пришлось увеличить импорт товаров на 18 %[832]. Однако виды на 1973 год (при условии сохранения социального мира в стране) были неплохими. В январе – феврале 1973 года экспорт меди в стоимостном выражении увеличился на 8 % по сравнению с аналогичным периодом 1972 года. Если весь экспорт меди в 1972 году составил 618 миллионов долларов (701 миллион – в 1971 году), то по итогам 1973 года он вырос до 1049 миллионов[833]. И в мае – июне 1973 года эта тенденция была уже очевидной. Именно поэтому оппозиция и организовала забастовки на медных рудниках: правительству Альенде нельзя было давать возможность за счет импорта продуктов питания стабилизировать ситуацию в стране.

8 июня 1973 года оппозиция (боевики ПИЛ и «Роландо Матус») организовали массовые беспорядки в городе Ранкагуа, куда они прибыли якобы для организации помощи бастующим шахтерам «Эль Теньенте». Были взорваны несколько установок по подаче воды на рудник, подложен заряд динамита в помещение Союза коммунистической молодежи, захвачена радиостанция «Либертад», по которой передавались призывы к неповиновению правительству. Было совершено также 78 нападений на автобусы, которые перевозили на работу горняков, не желающих присоединяться к забастовке[834]. Стремясь предотвратить нападения на торговые помещения и отбить радиостанцию, полиция применила силу: в результате опять появились раненые.