Чили

Не зря же он являлся специалистом по технике для сбора информации? Как выяснилось, с камерой проблем не было, только Чили с ее невозможными пальчиками вдохновляла больше морковной соломки в кляре. Первый кадр вышел забавным — ладошка рыжей, выставленная вперед звездой, всклокоченные волосы и мятая футболка, еле прикрывающая шортики. На втором она уже закрыла половину лица, оставив к вниманию ярко-зеленые глаза и убийственный взгляд в упор. Смущенную улыбку он поймать не успел, в кадр попали скатившиеся на лицо пряди, рука на столе, пальчики в кляре… Когда она поднесла их к губам, он успел переключиться в режим макро.

— Не отдам больше камеру, — довольно скалился, просматривая кадры.

Подтянуть бы их немного по теплому спектру, ее камера делала снимки безбожно синими даже в свете золотистого торшера над столом. Он сделал еще несколько фото еды, но на этот раз в кадр намеренно вместил обе тарелки — пусть отвыкает от трапезы в одиночестве. Теперь все только на двоих. Взглянул украдкой на Элль, пока та считала, что он смотрит привью в окошке камеры… Как это оказалось просто — признаться себе, что она — его. Иногда годами живешь с человеком, а столько общего, как у него с ней, и половины не наберется. С ней все было по-другому. Ему не нужно было думать, взвешивать… в отличие от того раза, когда он чуть не женился.

С губ сам собой сорвался смешок.

— М? — подняла взгляд Чили. — Я такая смешная?

— Нет, ты — моя, — и сказать это оказалось снова просто. Вернее, напомнить ей, ведь он уже ей говорил.

— И это смешно? — морщилась Чили, снова не веря.

— Нет, — покачал головой, усаживаясь рядом. Невозможная! Два раза за жизнь произнес — и уже передозировал! — Смешным был когда-то я. Я ведь чуть не женился однажды…

— Правда? — облизала она губы и потянулась к особенно аппетитному кусочку на его тарелке. Это тоже было ее любимое занятие, когда они ели вместе.

— Угу, — улыбнулся, чувствуя себя так, будто с него гора съехала. Как же все просто, Господи!

— А почему не женился?

Элль не замечала ничего, и он был этому рад.

— Я же начальник службы безопасности, малышка, — не мог перестать улыбаться, и пусть она хоть всю его еду съест! — Я так долго все взвешивал…

— Она тебе сделала предложение, а ты ломался? — хихикнула бестия.

— Можно и так сказать. Она… была безвкусной. Правильной, полезной для здоровья… наверняка. Хотя…

— Что значит — полезной для здоровья? — веселилась Элль. — Регулярный надежный секс, эндорфины по расписанию, первый ребенок через год, второй — через три…

— Скорее всего, — поморщился он, чувствуя, что едва ли может сдержаться, чтобы не внести вклад в свой регулярный секс снова.

— И что же ты еще взвешивал? — Элль блаженно зажмурилась, откусив кусочек сладкого перца… с чили. И тут же предсказуемо раскрыла глаза: — Ч-ч-черт!

И потянулась к чашке чая с молоком.

— Какая разница, что я взвешивал, — он даже не пытался отвести от нее взгляд. — Каким пресным я был сам!

— А теперь?

— Теперь мне нечего взвешивать. Я ощущаю вкус к жизни.

Элль серьезно посмотрела на него, отставив чашку.

— Не вовремя, не находишь? — прошептала. — Когда ни у тебя, ни у меня этой жизни нет.

— Она есть, — покачал головой. — Иногда просто нужно потерять все, чтобы получить возможность ее увидеть и оценить вкус.

Элль морщилась, озадаченно опустив взгляд, а он думал — как мало нужно этой женщине: ни статуса, ни денег. Она попросила его готовить. Черт, как он не придал этому значения! Попросила быть самим собой!

— Когда все это закончится, — подняла Элль глаза, — у тебя уже будет готовый рецепт вкуса к жизни.

Улыбка ее горчила, как померанец в сахаре. Думала — отпустит, вернется к своей пресной жизни. Пусть. О таком не говорят. Он только растянул губы в улыбке, не спуская с нее взгляда:

— Это точно. Чили — мое все.

Рыжая смущенно усмехнулась, а он не выдержал. Двадцать сантиметров, что отделяли их, казались недопустимыми. Он пересадил ее к себе на колени, запуская ладони под футболку — пусть верит его рукам, губам, телу, желанию…

— И как она восприняла твой отказ? — огорошила его вопросом Элль.

— Я не отказал.

— О, так ты все еще помолвлен?

Скользкая рыбешка попалась. Так и норовит нырнуться в свое болото! Туда, где, как она думала, он считает ее шлюхой, и все было бы проще себе объяснить. Только черта с два!

— Я уже женат, — усмехнулся, чувствуя, как вздрагивает в руках Элль. — На тебе, помнишь?

Чили расслабленно прыснула.

— Дурак, ты женат на Адель Сейфридж!

— Но я ведь Дилан Сейфридж. А там — твое фото и подпись, дорогая, — он отстранился полюбоваться ее эмоциями.

— Шулер, — рыжая обвила его плечи руками, прячась, и он готов был отдать за этот ее порыв всю прошедшую жизнь.

— Хуже, рыбка моя, гораздо хуже…

— Поздно, мы уже женаты.

— Я тоже так думаю.