Чили

— Ты обещал отпустить, если я не захочу остаться, — напомнила тихо и сделала еще один глоток.

— Я помню, — снова улыбнулся он. — Пей, Чили.

Вино и правда расслабило. Я устроилась у Кирана в руках и вскоре вырубилась. Открыла глаза уже утром, обнаружив себя укрытой одеялом. Его глубокий вдох будто меня саму вернул к жизни, и я открыла глаза.

— Доброе утро, — потерся Киран носом о висок.

— Ты не спал? — хрипло выдавила я, оглядываясь. В салоне было тихо, бизнес-класс только-только начал ворочаться.

— Нет, не могу спать в самолетах…

— Не ври, — запрокинула голову, чтобы посмотреть в его глаза.

— Не могу спать в самолетах с женщиной в руках, — усмехнулся он.

— Прости, — заерзала, пытаясь подняться.

— Лежи, — придавил он меня, не позволяя подняться. — Завтракать будешь?

— Только кофе с молоком, есть не хочется.

— Ну вот видишь, ты уже не можешь есть чужую еду, — довольно констатировал он.

Действительно. Я и раньше ела так себе, больше пробовала, и то — блог обязывал. Вспомнив о блоге, я снова дернулась в руках Кирана:

— Уже можно почитать?

— Можно, — он все же выпустил меня, и я, не теряя времени, потянулась за ноутом.

54

«На что готов мужчина, чтобы удержать женщину? Раньше я едва терпел красную зубную щетку рядом со своей черной и остатки помады на любимой чашке… Было удобно, ради такой точно не придется чем-то жертвовать, она подстроится, лишь бы тебя заполучить.

Удобно…

Нож тоже лежит в руке удобно — я ведь так и выбирал свой. Дорого, удобно, сбалансировано, качественно. Но никогда раньше не думал о том, чего стою сам, без него.

Элль не заметила, но сегодняшний ужин я приготовил с помощью обычного ножа, который валялся на нашей съемной квартире, а мясо рвал руками.

А она не обратила внимания… Как думаете, хороший знак?»

К сообщению он приложил невозможно нежный коллаж со мной в главной роли. Нет, лица традиционно видно не было, но и так все было понятно. И тысяча комментариев только подтвердила это.

Я перечитала несколько раз, и только потом нашла в себе силы посмотреть на автора.

— Ты правда рвал мясо руками?

— Ты правда не заметила? — улыбался Киран. — Руками и каким-то ножом с красивой стеклянной ручкой. Скользил в ладонях, зараза, думал, отрежу и себе что-нибудь. Я пол-утра мучился с ним, пока смог к нему приноровиться. Когда остановился — у меня была куча разномастной соломки, но я уже стал профи по шинкованию чем угодно. Пришлось срочно изобретать какой-нибудь рецепт…

Я рассмеялась. На самом деле ведь ни черта не замечала! Привыкла, что он такой уверенный во всем, что его окружает, а Киран на самом деле корячился с неудобным инструментом.

— Я не отличила сандоку в твоих руках от дешевого ножа, — выдавила, наконец.

— Нож, кстати, был не дешевый, просто другой, — Киран передал мне кофе со своего столика, забирая ноут. — Тебе понравилось?

— Есть такое чувство, что ты одним постом переманил к себе добрую часть моего блога.

— Ну, не все там переметнулись на мою сторону, большинство рады за тебя, а многие вообще ничего не поняли.

А поняла ли его я?

Обычно статьи в моих блогах образны, философски поданы в параллель с вкусовыми впечатлениями, и Киран продолжил традицию. Вот только что он хотел сказать? Готовил руками, отложив свой набор ножей…

Народ в самолете тем временем ожил, потянулся к уборным, ярче запахло кофе, громче стали разговоры. За окном уже можно было рассмотреть пригород Бостона.

Вглядываясь в очертания города, я поймала себя на мысли, что эта картинка впервые будоражит за долгое время. Предвкушение чего-то нового, важного таилось там, внизу. Я снова чувствовала вкус к жизни. Пусть с горчинкой, но она лишь оттеняла, подчеркивая пряность послевкусия, и разжигала аппетит.

Бостонcкий аэропорт встретил теплом, ясным небом и суетой. Я жалась к Кирану, осматриваясь, и все больше замечала изменения, которые раньше не существовали в моей жизни. Чувство принадлежности мужчине было мне незнакомо. Может, мужчина, конечно, был особенным — мне не с чем было сравнить, но я не могла сопротивляться желанию держать его за руку и ни о чем не думать. Что я буду есть, на чем поеду, что буду делать вообще. Но главное — не было этого раздирающего чувства пустоты и одиночества, серого вакуума, который обрушивался на меня в каждом аэропорту из месяца в месяц.

Нет, я привыкла быть одна, но я не думала, что это… так неправильно, так изматывающе и опустошающе.

— Элль, все нормально? — прижал меня к себе Киран на стоянке такси.

— Уг…

— Не ври мне.