Чилийский поэт

– Все-таки я расскажу тебе одну сказку, – предложил он, почти закончив свою работу.

– Расскажи лучше смешную историю, – потребовал Висенте.

– У меня есть для тебя смешная сказка, очень забавная.

– Нет, лучше шутку.

– Ладно. Так вот: гадалка встречает на улице другую гадалку и спрашивает: как у меня дела?

Висенте преувеличенно громко засмеялся, словно подставной зритель, хотя не факт, что он понял шутку.

– Давай еще, – попросил Висенте.

Гонсало знал много разных анекдотов и умело их рассказывал, но теперь не мог вспомнить ни одного. И ему до смерти хотелось курить.

– Ладно, только тебе придется немного подождать, я мигом вернусь, – пообещал Гонсало.

Было почти десять вечера, а Карла обычно возвращалась в половине девятого. Что будет, если она не вернется, подумал Гонсало, куря в палисаднике. Он всегда представлял себе самое худшее, почти мастерски умел воображать ужасные сценарии, отчасти потому, что надеялся: предвидя боль, сможет ее избежать. Ведь обычно не случается ничего страшного, когда мы думаем, что оно произойдет, и, когда крутим баранку, размышляя об ужасных авариях, ничего такого не происходит. А когда кто-то опаздывает так сильно, что мы уже решаем: он никогда не вернется, бывает, что человек этот внезапно приходит, и тогда нам трудно признаться, что всего несколько минут назад мы считали, что он уже не объявится. Звучит преувеличенно, но так оно и есть.

Как раз в этот момент, словно желая подтвердить его гипотезу, появилась Карла и сразу же поднялась в комнату сына.

Гонсало остался во дворе, закурил вторую сигарету и все думал о том, что же будет, если когда-нибудь Карла не вернется, если она умрет. Он вообразил, что Висенте уже подросток, и они вдвоем продолжают жить в этом доме после нескольких лет пребывания в глубокой печали. Ему представилось, что они сдружились, иногда обсуждают футбольные матчи, или литературные произведения, или любовные отношения, навеки объединенные привычной скорбью. Даже мелькнуло видение: они красят дом; Висенте лет пятнадцать-восемнадцать, он выше Гонсало. Солнечным утром они взялись за малярные кисти и принялись мазать фасад. Ненадолго прекращают работу, чтобы разделить хлеб с сыром и выпить лимонада. Слушают новости по радио и курят, или дружно кашляют, или что-то насвистывают. Их одежда в пятнах, плечи побаливают.

Гонсало собирался с силами, чтобы помыть посуду, когда на кухню вошла Карла.

– Висенте не желает спать, он говорит, что ты обещал ему смешную историю.

– Иду.

Он поднялся по лестнице через две ступеньки, вполне довольный собой. Оскуридад дремала у изножья кровати и, увидев Гонсало, медленно зевнула, а потом начала очень энергично вылизываться. Мальчик действительно бодрствовал.

– Один отшельник встречает на улице другого и не здоровается с ним, потому что оба они – отшельники, – сымпровизировал, наконец, Гонсало.

– Совсем не похоже на шутку.

– Да нет же, это шутка, – настаивал Гонсало. – Неудачная, но все-таки шутка.

– А дальше что?

– Тут и шутке конец.

– Ну и глупость.

– Ладно, продолжу. Когда отшельник возвращается домой, он вспоминает того, другого, и жалеет, что не поздоровался с ним. Поэтому хочет увидеть его снова.

– И снова с ним встречается?

– Да, но через несколько дней, когда они сталкиваются случайно.

– А где?

– На пляже.

– На каком еще пляже?

– На пустынном.

– А как он называется?

– Пляж Отшельников.

– И там полно одиночек?

– Нет, каждый день туда приходит только один отшельник. Но в то утро случилось так, что там оказались двое.

– А теперь они поприветствовали друг друга?

– Конечно.

История эта была намного длиннее или, возможно, состояла из нескольких сюжетов с одними и теми же главными героями:

– Отшельник номер 1 пригласил отшельника номер 2 разложить пасьянс, но, поскольку это карточная игра, в которую играют в одиночку, они решили сесть за соседние столы, каждый со своей колодой карт, не разговаривая и не глядя друг другу в глаза, хотя иногда они здоровались друг с другом, всего лишь поднимая брови.

– Отшельник номер 1 и отшельник номер 2 затеяли спор, кто из них первый, а кто второй, и, по логике вещей, ни один из них не хотел быть отшельником номер 2, потому что присутствие отшельника номер 2 предполагало существование отшельника номер 1 и, следовательно, более полного одиночества.

– После очень длительного жениховства отшельник номер 1 решил жениться на самом себе, а на свадьбу пригласил только отшельника номер 2, который оставался одиноким.

Висенте громко хохотал, рассказ длился почти час, и казалось, мальчик теперь вообще не заснет. Однако рассказчик искренне радовался своему неожиданному крупному успеху, хотя потом и сам долго не мог уснуть.