Чингисхан. История завоевателя Мира

Когда Всевышний и Славный Господь пожелает сделать одного из своих слуг вождем и возложить на его голову корону царства и диадему верховной власти, так чтобы из-за его справедливости и беспристрастности опустевший мир вновь расцвел и жребий жителей его обитаемой части был облегчен потоком его щедрости и милосердия; в первую очередь «Тот, кто создал душу прежде тела» украшает жизнь того человека вышивкой блаженства и освещает его душу светом великой мудрости; а потом, когда он спускается из высшего мира к месту привала, Аллах взращивает его душу в колыбели мудрости и благоразумия и прикладывает грудь кормилицы, которая есть сама доброта и степенность ко рту его сокровенного знания, и вдохновляет его на благие дела и откровенные речи, и усмиряет его в его поступках /13/ уздою разумения, так что он постепенно, день за днем, поднимается по ступеням величия и час за часом получает указания от Фортуны и Процветания.

Когда Фортуна пожелает вырастить розу, она рождает ее, а потом ищет для нее человека.
Вначале Процветание вышивает кулах, а затем возлагает его на голову царя.
Ныряльщик достает жемчужины со дна моря, и вскоре они занимают почетное место в коронах[1543]

.

И когда приходит время проявить мудрость и могущество, на том месте, где восходит солнце чести и славы, становятся заметны первые признаки рассвета Фортуны, а как предвестие этого, поскольку

Вещи становятся очевидными благодаря своим противоположностям

[1544],

непоколебимый Рок погружает мир в темноту несправедливости и неправедности, и сладость жизни и наслаждения бытия оставляет горечь мирры на небе души, чтобы слуги Аллаха, когда Фортуна переходит от возможности к действительности и от нереальности к существованию, могли познать ценность этого огромного дара и возблагодарить за это великое благо.

И верность этого утверждения подтверждается тем, что после смерти Каана мир сошел с праведного пути и вожжи коммерции и торговли были повернуты в сторону от дороги справедливости. Темнота тирании, т.е. «мрак — один поверх другого»[1545], сгустилась, и волны морей событий ударили друг о друга. Люди были раздавлены и растоптаны ногами сильных мира сего и от частых притеснений лишились денег и /14/ собственности; и чаша мира доверху наполнилась напитком несправедливости. Ельни обрушились на земли как капли дождя; сборщики налогов (muhassilan) спешили, подобно стрелам, пущенным из лука, получить незаконные налоги[1546], и люди, которых тащили то в ту, то в эту сторону, не могли придумать, как поступить, поскольку у них не было ни сил остаться, ни места, куда бы можно было бежать.

Жестокость вращающегося свода достигла такой меры,
что большую меру вообразить невозможно.

Но когда насилие и несправедливость достигли наивысшей точки, а неправедность и злоба дошли до предела, предание: «Когда оно станет невыносимым, оно уменьшится» сбылось, и слова: «Ведь, поистине, с тягостью легкость»[1547] подтвердились; и ворота того, «что откроет Аллах людям из Своей милости»[1548], были распахнуты настежь, а приготовления к

Отчаянному положению

, за которым следует облегчение,

завершены.

Радость пришла вслед за горем, как осенней порой налетает ветер, словно отзвук прелести ранней весны.
Плач лютни, звуки песен и сетование арфы поднялись к зеленым небесам мира.
/15

/ Из всего этого видно [лишь], что Аллах явил свою милость, чтобы поддержать нас.