Чингисхан. Пядь земли

Поняв, что перед написанием нужно хорошо всё обдумать, Эйрих решил начать писать путевые заметки, с датами и происходившими тогда событиями. Концепцию путевых заметок он «подсмотрел» у Гая Юлия Цезаря, который писал свои «Записки о Галльской войне» по мере возможности, когда обстановка позволяет.

Эйриху была приятна мысль, что через десятки поколений, когда мир станет совершенно иным, какой-нибудь будущий великий полководец купит пергамент с мыслями Эйриха и извлечёт из них его мудрость. Но это потом, когда он научится кратко и красиво излагать свои мысли, а пока пусть будут путевые заметки…

«Ante diem XI Kalendas Junius MCLXI a.u.c., dies Solis[32] – выехали из Деревни, держа свой путь к Константинополю. В этот день, недалеко от деревни старейшины Уруза, сломалось левое заднее колесо телеги в обозе, оставил двадцать воинов с телегой, поручил починить и догонять нас. В деревню велел не заходить, дабы не создавать промедления и избежать распития браги. Послал с ними надёжного десятника, Бидвана, чтоб проследил. По пути и во время привала беседовал с Ниманом Наусом и Хумулом о римских патрициях. Сестра, Эрелиева, попросила помочь с конской сбруей, ибо не освоила она надлежаще уход за конём. Наказал ей, каждый привал, рассёдлывать и засёдлывать коня по три раза – будет наукой. Поел жареную куропатку, запил разбавленным вином. Вино разбавляю так: одну часть вина к трём частям воды – охмелеть с такого вина сложно, зато никогда не маешься животом. После заката ничего не происходило, поэтому лёг спать».

/6 сентября 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, г. Константинополь/

Ипподром даже снаружи выглядел величественно, а внутри вообще выбивал дыхание: огромное пространство, кажущееся бесконечным число людей, Эйрих, в этой жизни, ещё не видел столько людей разом. Гомон толпы, нетерпеливо ожидающей начала гонок на колесницах, громкие выкрики торговцев разнообразной снедью, рёв труб, возглашающих выход партий колесничих, а также гром барабанов, зачем-то отбивающих ритм.

В прошлой жизни, сидя на своей башне из телег, позволяющей наблюдать за ходом сражения с высоты, Темучжин видел и побольше людей, но это были сражения и он больше внимания уделял передвижению своих и чужих войск, чем оценке количества людей, собравшихся в одном месте. И, если честно, Темучжин даже как-то не воспринимал всю эту толпу как людей, потому что он воспринимал знамёна, то есть боевые единицы, участвующие в сражении, а не каждого отдельного воина. И сегодня такая толпа людей на Ипподроме невольно вызвала в нём воспоминания о битве на реке Инд, где он нанёс поражение Джелал ад-Дину. Там было гораздо больше людей, чем здесь, на Ипподроме, но тут они сидят так плотно, так хаотично, что создаётся ложное впечатление об их бесчисленности…

– Ставить будешь? – спросил Феофил Лигариан, магистр оффиций. – Я бы рекомендовал ставить на партию «голубых» – император благоволит им и щедро одаряет серебром, поэтому у них лучшие колесницы, кони и колесничие. Могу позвать человека, он поставит за тебя на «голубых».

– Нет, я воздержусь, – отказался Эйрих.

Он терпеть не мог разного рода ставки, потому что считал, что глупо участвовать в разного рода играх, где исход нисколько не зависит от тебя. Зачем понапрасну испытывать Тенгри, надеясь на незаслуженный прибыток?

– Как знаешь, – равнодушно ответил Лигариан. – А я поставлю на «голубых».

Как понял Эйрих по цветам команд колесничих, тут есть «зелёные», «голубые», «белые» и «красные» партии. Причём, толпа громче всего кричала при вхождении на Ипподром партии «белых». Эйрих читал о партиях Большого Цирка в Риме, но Марцеллин упоминал о них вскользь, потому что считал себя, о чём неоднократно говорил в своих «Деяниях», серьёзным человеком, не желающим тратить время на глупые развлечения.

– «Зелёные» – это прасины, «голубые» – это венеты, – заметил любопытство Эйриха магистр оффиций. – «Белые» – это левки, а «красные» – это русии. Ещё тут выступают «жёлтые», инеги – от коллегии кораблестроителей и «чёрные», протомы – от коллегии юристов. О «жёлтых» и «чёрных» можешь даже не думать слишком много, не победят.

– Буду иметь в виду, – пообещал Эйрих.

– В отличие от гладиаторских игр, которые ты, ха-ха, уже попробовал на вкус, – продолжил Лигариан, – быть колесничим и состоять в партии почётно и прибыльно. Успешные колесничие зарабатывают баснословные, по меркам плебеев и пролетариев, деньги, поэтому в партии мечтают попасть практически все юноши.

Во дворце к Эйриху уже подходило несколько человек, желавших осведомиться о странном гладиаторе, закованном в железо. Слухи извратили суть произошедшего судебного поединка, поэтому теперь это не просто бытовая разборка двух варваров, а захватывающая история о встрече двух старых гладиаторов, решивших свести между собой счёты – люди склонны приукрашивать, поэтому, когда история проходит через пару десятков ушей, становится трудно отличить изначальную истину от наметённой лжи.