Чингисхан. Сотрясая вселенную

А Самарос уже чувствовал истинность слов Эйриха – зрачки его расширились, лицо стало пунцовым, а дыхание очень частым. Яд, применённый римлянами, был добавлен в купленное Эйрихом фалернское вино, чтобы проверить эффективность. Вспомнив об этом, Эйрих забрал бутылку[48] и вылил содержимое кубков в клумбу с декоративным кустом.

Самароса можно было убить любым из тысячи доступных способов, но следовало испытать яд в действии, поэтому Фотис умрёт экстравагантно.

Виссарион рассказал подробный план виллы Самароса, поэтому Эйрих точно знал, где именно нужно искать сокровища.

В кабинет он вошёл с переносным светильником, от которого подпалил каждый настенный светильник, полный жира.

Документов у Самароса много, в основном деловых, но Эйрих искал научные и философские труды. Виссарион говорил, что такие точно должны быть.

– Так, посмотрим… – нашёл мальчик нужный стеллаж.

/8 января 408 года нашей эры, Восточная Римская империя, провинция Ахейя, на тракте/

– Живее! – подгонял толкающих застрявшую в грязи телегу воинов Эйрих.

Сам он восседал на великолепном белом коне. Инцитат в нетерпении фыркал – мальчик только что занимался подзабытым делом – собирал начавшее разбредаться стадо овец и направил его в нужном направлении. Ему помогали в этом воины из отряда, когда-то занимавшиеся скотоводством. Для них это было тяжело, а Эйрих на мгновения почувствовал себя будто в прошлой жизни.

Погони не было, хотя виллу покойного Самароса они, всё же, основательно разграбили.

Уйдя ночью, они прибыли к ожидающему их каравану из телег, гружённых добром, присоединили к ним телеги с награбленным, дождались рассвета и двинулись вперёд.

А сейчас у них другая проблема.

Некие ухари, вооружённые копьями и топорами, притаились в роще впереди. Эйрих увидел их первым, поэтому вернулся к каравану и сейчас поторапливал воинов поживее складывать из телег импровизированное укрепление, чтобы прикрыть фланги. Но и неизвестные увидели Эйриха, поэтому точно скоро будут здесь.

Воинов у Эйриха мало, а врагов неизвестное количество.

– Кто это такие вообще? – спросил Хумул, надевая шлем.

– Кто-то вроде нас, – ответил ему спешившийся Эйрих, надевающий тетиву на свой лук.

Так получилось, что у него до сих пор простой лук, который был неплох, но уступал качеством гуннскому. Тот лук, который ему показывал покойный Брета, куда-то пропал: в неразберихе после вероломства римлян лук кто-то украл – Эйрих искал его, даже предлагал деньги тому, кто вернёт его, но всё без толку. Приходится использовать добротный, но обычный лук. Впрочем, и из такого можно убивать…

– Занимайте оборону здесь, – сказал Эйрих, вновь взбираясь на коня. – А я буду беспокоить их с фланга. Наус, защита на тебе.

– Да понял я, понял, – проворчал Ниман, перехватывая поудобнее топор.

Весь отряд готов сам по себе представлял определённую ценность: на каждом кольчужные брони, шлемы, каждый вооружён неплохим оружием – этого достаточно, чтобы побудить каких-нибудь отчаянных ребят на ночную атаку. Но ещё у них есть телеги с добром, скот, рабы и, вероятно, какие-то деньги. Они самая желанная цель для всех грабителей, какие только есть в этих краях…

Неизвестный отряд показался спустя что-то около получаса. Их было человек сто, все с оружием, есть даже несколько лучников. Последних Эйрих решил взять полностью на себя.

Враги, а это точно враги, выстроились в простую формацию для лобовой атаки, весьма хаотичную и неровную, после чего не стали долго мяться и кинулись в атаку на вставших в оборону готов. Эйрих же свинтил подальше вправо, до поры до времени.

Поднялся яростный крик, а затем зазвенел металл – началась сшибка. Когда Эйрих понял, что задействованы все, он подъехал поближе и начал перестрелку с лучниками.

Лучники, как один одетые в кожаную одежду, явно самодельную, увидели его и начали стрелять. Результативность стрельбы была нулевой, потому что Эйрих с конём находился в двух сотнях шагов и постоянно водил послушного коня из стороны в сторону, чтобы осложнить прицеливание – гоночное прошлое Инцитата служило отличную службу.

Попасть по нему могли только случайно, потому что всякому лучнику нужен ориентир рядом с целью, чтобы прикинуть расстояние до цели и метнуть стрелу прицельно. Но Эйрих менял расстояние и перемещал коня от любого ориентира, что делало прицельную стрельбу по нему малоперспективной.

Зато он сам, делая короткие остановки, пускал стрелу за стрелой, с каждым манёвром сокращая расстояние, риск ранения от ответной стрельбы растёт, но растёт также и шанс попадания по врагу.

Первые шесть стрел Эйриха бессмысленно воткнулись в траву, а вот седьмая поразила дальнего лучника прямо в колено.

На фоне происходила ожесточённая схватка, где, пока что, ломили неизвестные враги.

У Эйриха оставалось ещё тринадцать стрел в колчане, а ещё двадцать три в колчане на Инцитате – ещё есть, чем пострелять…