Чингисхан. Тэмуджин. Рождение вождя

– Кого застрелить? – Бури Бухэ повернулся к нему всем туловищем и удивленно выпучил красные глаза.

– Не знаю.

– А ты не врешь?

– Нет, дядя Бури, не вру.

– Ну, а дальше что было?

– Другой ему отвечает: если бы мы убили, то двадцать его нукеров нас самих на мелкие куски раскромсали бы. А этот говорит, что нет, мол, не раскромсали бы, мы бы убежали. А третий кричит, а чего же ты сам не стрелял?… Дальше они стали ругаться. А потом стали говорить о том, что…

– Двадцать нукеров, он сказал? – Бури Бухэ с треском почесал жесткие, как конская грива, распущенные волосы на затылке и задумался.

– Да, двадцать.

– Кто это из наших держит двадцать нукеров? – нахмурив брови, он стал по одному загибать свои толстые, по-медвежьи короткие пальцы. – У Даритая больше тридцати, у Алтана пятьдесят, у меня шестьдесят, у твоего отца целая сотня. Значит, они про кого-то другого говорили. Может быть, про сонидов? Или про генигесов, не слышал?

– Не знаю, – Хасар недоуменно пожал плечами. – Они не говорили про это.

– Да и там нет такого, кто имеет всего двадцать нукеров. А это не хамниганы были, а? – осененный догадкой, Бури Бухэ быстро посмотрел на племянника.

– Нет, все трое по-нашему говорили.

– Я знаю одного хамнигана, здесь недалеко, в Хэнтэйских горах живет. Вот у него около двадцати нукеров в стойбище, пожалуй, и наберется. Наверно, это его хотели убить.

– А один из них еще сказал, – вспомнил Хасар, – что Таргудай нам не простит за то, что не убили.

– Таргудай? – еще больше расширились глаза у Бури Бухэ. – Так и сказал?

– Да.

– Так вот оно что, оказывается, ха-ха-ха… – он звучно хлопнул себя по бедрам. – Так это, оказывается, Таргудай послал своих нукеров убить хамниганского вождя. А я-то думаю, и так и этак гадаю, что это за напасть у нас опять появилась… Подожди, а чем же тот ему насолил?

– Но ведь это нечестно, правда?

– Что нечестно?

– Людей вместо себя посылать.

– Правильно говоришь… – утвердительно тряхнул головой Бури Бухэ. – Но Таргудай всегда был таким. Он с детства, говорят, такой. Все норовит исподтишка сделать да чужими руками. Съест и никому не скажет…

– А одного из этих людей я как будто где-то уже видел, – сказал Хасар, вновь припоминая одутловатое лицо одного из всадников. – Лицо его будто знакомое.

– Какое лицо? – Бури Бухэ отрешенно смотрел перед собой, занятый своими мыслями.

– Не могу вспомнить, будто я видел его когда-то давно.

– Может и видел, – подтвердил Бури Бухэ, сосредоточенно глядя в пустой очаг. – Два глаза и один нос каждый имеет.

* * *

Перед закатом солнца мальчишки с западного края куреня, накупавшись в Ононе, полеживали на теплом песке. Вокруг Хасара скучились такие же, как он, озорники. Он начал рассказывать об увиденном на рыбной ловле:

– Сегодня тайчиутский Таргудай-нойон хотел убить хамниганского вождя и не смог…

– Откуда ты знаешь? – встрепенулись разом, недоверчиво покосившись на него, друзья и посмотрели друг на друга. – А мы почему ничего не слышали?

– Знаю, раз говорю! – оборвал их Хасар. – Сегодня утром он послал к хамнигану троих людей, чтобы убили его, а те побоялись стрелять: у того оказалось двадцать нукеров.

– Как это людей послал? – возмутились ребята. – Мужчина, если хочет убить другого мужчину, должен приехать к нему сам и честно вызвать на поединок.

– Мужчина не может посылать кого-то вместо себя.

– Оказывается, трус этот Таргудай.

– А сам-то какой важный стоит перед людьми, видели его на прошлогоднем тайлгане?

– И нукеры его, видно, никчемные людишки.

– Если взялись, то чего же отступать.

– Один из них сказал, – рассказывал Хасар, – давайте, не будем говорить Таргудаю, что видели хамнигана. Лучше скажем, говорит, что не нашли его, а то он потом нам житья не даст.

– Ха-ха-ха, – неокрепшими еще голосами расхохотались ребята, задирая темные лица к небу и поблескивая острыми рядами белых зубов. – Житья не даст?

– Другой говорит, – довольный, что рассмешил друзей, улыбался Хасар, – верно, говорит, Таргудай нас потом всю жизнь попрекать будет.

– Хо-хо-хо-хо, – валились на спины ребята, держась за животы.

– Всю жизнь попрекать будет?…

– Бедные нукеры…

– Как никудышные бабы перед драчливым мужем.

– Ха-ха-ха…

– А ты где все это слышал, Хасар? – спросил Бату, сын отцовского нукера.

– Утром на рыбалке мимо меня они проехали. Я за кустом спрятался.

– А где это?

– Ты какой хитрый! – усмехнулся Хасар. – Место мое хочешь узнать?…

В это время со стороны куреня еле слышно донесся мальчишеский крик.

– Э-эй! – на бугре отчаянно махал руками худенький мальчишка лет семи и, прикладывая ладони ко рту, тонко кричал: – Э-э-эй, слышите?!

– Что случилось? – ребята вскочили со своих мест. – Кто это?

– Это Хулгана, нашего десятника сын.

– Чего надо?! – крикнул Хасар, напрягая голос.

– Идите все в курень! – срывающимся голосом кричал паренек. – Всех зовут в курень!

– Что случилось?!

– …коней!..

Дунувший с востока ветерок отнес его слова в сторону.

– Что?!

– Идите скорее, зовут! – махнул тот рукой и, повернувшись, рысью пустился обратно.