Чингисхан. Тэмуджин. Рождение вождя

Подростки, до которых, наконец, дошло, что сейчас не до веселья, судорожно глотали слюни, со страхом поглядывая на своих десятников.

* * *

«За тремя ворами погнался, а заважничал так, как будто объявил войну чжурчженскому хану. – Во тьме Тэмуджин с неприязненной усмешкой посматривал на дядю Даритая, горделиво восседавшего на своем жеребце. – Не знающий увидит и подумает, что целый тумэн в поход ведет…»

– Ты будешь при мне, – сказал ему дядя еще в курене, когда Тэмуджин, только что вернувшийся от генигесов, услышал шум и подошел к юрте Даритая.

Нукеры, направленные по следу воров, с наступившей темнотой потеряли его, и теперь четыреста всадников шли сплошною цепью от куреня на юг, растянувшись перестрелов на пять в ширину.

Даритай с кучкой нукеров следовал позади, приотстав от цепи на четверть перестрела. Тэмуджин держался по его левую руку, как тот велел. Он догадывался, почему дядя держит его рядом с собой: чтобы потом, когда приедет отец, рассказал ему, как Даритай быстро поднял всех в курене и облавил воров.

Тэмуджин теперь досадовал на то, что попался на глаза дяде. «Не повезло сегодня, – думал он, рыся рядом с ним. – Сейчас был бы со своими и еще, может быть, прямо на воров вышел…»

Он вглядывался в темноту и пытался рассмотреть идущую впереди цепь; чутко вслушивался в доносящийся оттуда невнятный топот копыт. Они дважды нагоняли ее, и тогда Даритай злобно ругался под нос и посылал нукеров вперед, чтобы поторопили подростков:

– Быстрее гоните их! Отхлещите хорошенько плетьми!

Те, отпуская поводья, подобно охотничьим собакам вырывались вперед, и в темноте раздавался свист плетей вперемешку с чавканием витых ремней по крупам и спинам, и цепь быстро исчезала во тьме.

А Даритай с нетерпением посматривал на запад, где небо медленно затягивало чернотой, закрывая звездный свет.

– Пошли кого-нибудь на левое крыло, – обернулся он назад, к Саахар-мэргэну. – Пусть передадут, чтобы мимо этих двух озер не проехали и камыши как следует осмотрели.

Саахар, не сбавляя хода, своей непомерно толстой плеткой указал на крайних слева, негромко прохрипел:

– Вы двое поезжайте и хорошенько присмотрите за всем, там одни щенки малые.

Двое всадников молча отделились и порысили на восток, скрывшись скоро за увалом.

«Надо было отпроситься и поехать с ними, а оттуда к своим!» – запоздало встрепенулся Тэмуджин. Он уже собирался было обратиться к дяде, но в последний миг удержался: люди рядом, скажут еще, что у Есугея сын вырос, а порядков не знает, просится туда, куда захотелось.

– Кто-то едет сюда, – негромко сказал один из нукеров.

– Где? – вздрогнул в седле Даритай. Он повел головой по сторонам и, не увидев ничего, быстро обернулся назад.

– С той стороны, – молодой нукер показал рукой направо.

– Я их вижу, – нукер рядом с ним высоко приподнялся в седле и, наклоняясь вперед, всматривался туда. – Двое их… Сюда едут. Наши, должно быть, только почему-то они отстали. Цепь-то далеко вперед ушла.

Даритай натянул поводья и за ним все остановили коней. Лошади замерли без звука, и в наступившей тишине глухо доносился приближающийся стук копыт.

Подъехали двое. Один передал поводья другому и сошел с коня.

– Даритай-нойон, – пожилой мужчина держал на вытянутой ладони темный комок размером с гусиное яйцо. – Мы нашли свежий аргал.

– Где нашли? – Даритай наклонился вперед, придерживая поводьями мелко перебиравшего ногами коня.

– На середине нашего крыла, – мужчина указал плеткой через плечо. – Отсюда почти прямо на запад, около перестрела будет.

– Дай-ка сюда.

Даритай взял в руки темный комок.

– Теплый еще, – обрадованно сказал он и оглянулся на Саахара. – Они близко!

– Скоро будут в наших руках, – угрюмо отозвался тот, подъезжая. – Если вы мне позволите, я прямо здесь им правые руки по плечи отсеку.

– Отсечешь, если суд старейшин решит, – назидательно сказал ему Даритай. – Чужих хоть на месте убивай, а если это свои, наказание им должны дать старейшины.

– Тогда хоть посмотреть на них, – проворчал Саахар. – Узнать не терпится, кто это у нас по-лисьи воровать научился.

– Да уж и так видно, кто эти воры, – сказал пожилой мужчина, привезший аргал.

– По чему же это видно? – голос Даритая недоверчиво прозвучал в темноте.

– А вы чуете, чем пахнет аргал? – мужчина почтительно склонился. – Понюхайте, от него отдает солончаковой травой. От наших коней так не пахнет.

– Солончаковой, говоришь? – Даритай поднес к лицу темный комок. – Верно, это от нее так отдает.

– Теперь ясно, откуда эти воры! – хлопнул себя по бедрам Саахар. – С озера Цэгээн, туда они и направляются.

– Тайчиуты! – возмущенно заговорили нукеры.

– Ну и родственники…

– А может, не они это?

– А кто, если не они? Поблизости других солончаков нет.

– Разве что на Керулене…

– Не-ет, керуленские прямо в гнездо к нам соваться не станут.

– Зачем им это? Они где-нибудь с краю отхватили бы.

– Так глубоко только свои могли залезть.

– На тайчиутов это похоже.

– Жадные, дерзкие как голодные собаки.

Даритай внимательно слушал разговор нукеров. Думал.