Чингисхан. Верховный властитель Великой степи

Три дня просидел Тэмужин в дебрях лесных, а на четвертый день замыслил возвернуться к родичам. И шел он по лесу, ведя за повод коня своего, как вдруг седло соскользнуло и упало наземь. Глянул Тэмужин: и седельная подпруга, и ремень нагрудный — все на месте, а седло-таки упало.

«Могла подпруга соскользнуть, ремню нагрудному не соскользнуть, однако. Никак знамение мне Всевышний Тэнгри посылает!» — воскликнул Тэмужин.

И остался он в чаще лесной и просидел там еще три дня. И снова хотел было выйти из лесу, но путь ему преградил белый валун величиной с юрту.

«Неужто шлет знамение мне Всевышний Тэнгри снова», — молвил он и вдругорядь вернулся в чащу и просидел еще три дня.

Все девять дней просидел он в лесу без пищи и, наконец, решил:

^{Пленение Тэмужина тайчудами. Современная настенная живопись. Мемориал Чингисхана в Ордосе (КНР).}

«Чем в чаще так бесславно сгинуть, уж лучше выйти и сором претерпеть от недругов тайчудов».

И пошел он из чащи лесной, ведя за повод коня, и обошел стороной лежавший на дороге белый валун величиной с юрту. А обходя тот валун, рубил он ножом, коим режут стрелы, деревья, стеной стоявшие на его пути. А как вышел Тэмужин из лесу, так и схватили его недруги-тайчуды»[201].

Почти через тридцать лет, вспоминая о событиях того времени, Таргудай хирилтуг подтвердил сам факт своих попыток «приручить» Тэмужина:

«Его, покинутого всеми сироту, призрел я; как необъезженного жеребенка обучал. Мне ничего не стоило сгубить его тогда, я ж милостиво пестовал его»[202].

Под «пестованием» отрока Тэмужина Таргудай хирилтуг понимал превращение невольника в послушного слугу, для чего «Таргудай хирилтуг привел его в пределы тайчудские, и учинили над ним тайчуды расправу (суд. — А. М.), и понудили Тэмужина ходить у них в прислужниках, каждый день передавая его из одной семьи в другую»[203].

Это известие автора «Сокровенного сказания монголов» свидетельствовало о том, что, помимо норм морали, в улусе «Хамаг Монгол» (Все Монголы) продолжала действовать система запретов или норм обычного права, в соответствии с которыми применялись своеобразные меры наказания виновных[204], которые Тэмужину довелось испытать в прямом смысле (он был обременен шейной колодкой) на собственной шкуре…

Из процитированного выше монгольского источника мы узнаем, что, скрываясь от недругов-тайчудов в дебрях лесных на горе Бурхан халдун, Тэмужин впервые ощутил вспомоществование Небесного Владыки, удерживавшего его от опрометчивого шага, и «уверовал в силу Всевышнего Вечного Тэнгри как всемогущего гения-хранителя, которому подвластны и его плоть, и его душа…»[205]

Эту веру упрочило и его счастливое спасение из тайчудского плена: симпатизировавший Тэмужину Сорхан шар из племени сулдус[206], заметив убежавшего от тайчудской охраны и скрывавшегося в речных заводях Тэмужина, не только не выдал его тайчудам, но и помог покинуть пределы тайчудских кочевий.

Спасителю Тэмужина принадлежат слова, которые однозначно характеризуют и «ягненка-одноготку» Тэмужина, и отношение к нему ворогов-тайчудов: «В глазах твоих огонь, ты ликом светел и мудр не по годам. Вот почему тайчуды так тебя не любят… Так жаждут твоей крови, аж наточили зубы»[207].