Чёрч

Мне просто хочется почувствовать себя хорошо, хочется на время затеряться в чужой фантазии. Моя-то — просто кошмар, так почему бы не позаимствовать её у них? Благодаря какому-нибудь парню я могу стать принцессой. Шлюхой. Грязным секретом. Совершенным моментом. Столько всевозможных ролей, и все они сводятся к одному и тому же. К тому же действу. К тому же славному моменту. Так почему же мне этого не хотеть?

Но тут совсем другое дело. Клянусь. Мне не хочется трахнуть Чёрча. Мне хочется стать частью его. Сблизиться с ним настолько, чтобы ему никогда больше не пришлось говорить, потому что я просто смогу читать его мысли. Просто находиться у него внутри.

Мне всегда казалось, что тому, кто меня исцелит, для начала нужно быть цельной личностью. Поэтому все парни, за которыми я гонялась, все парни, которые использовали меня и бросали, так или иначе всегда были нормальными. Обычными. Скучными. Но безвредными. Их руки нежно меня обнимали, их пальцы дарили мне изысканные ласки, а губы шептали сладкую ложь.

Руки Чёрча сжимают меня до боли, его пальцы оставляют на мне синяки, а губы едва двигаются.

Но когда они это делают, они не лгут.

Может, все это время мне нужно было искать кого-то такого же чокнутого, как я. Может, чтобы получить целое, можно склеить две сломанные части.

Это слишком тяжело. Слишком стремительно. Всё, что бы я ни делала, всегда слишком стремительно. Я мчусь вперед, словно автомобиль с выключенными фарами, который рано или поздно с чем-нибудь столкнется. И я всегда сталкиваюсь.

Я не хочу столкнуться с ним.

Случись такое, не думаю, что мне удастся остаться в живых.

4

Эмма избегала Чёрча. А он избегал ее. Она не совсем понимала, почему это делает, а уж его-то поведение и вовсе было для нее загадкой. Он все больше и больше времени проводил вне дома. Она попыталась как бы невзначай заговорить об этом с Джерри, спросив, куда делся его сын, но он лишь что-то буркнул в свой мясной рулет. А Марго свирепо на нее зыркнула и испепелила ее взглядом.

Как этим людям могло быть всё равно? Словно, если Чёрч не разговаривал, то его вроде, как и не существовало. Но для нее все было как раз наоборот, потому что этот молчаливый, немногословный мужчина стал для нее всем миром.

А ведь они сказали друг другу всего пару слов.

Ей казалось, что она сходит с ума. Внутри примерно на девяноста процентов Эмма была мертва, но уж эти надоедливые оставшиеся десять процентов! Они просто кипели жизнью и не поддавались контролю. Они требовали. Приказывали. И на этот раз им хотелось знать о Чёрче всё. Это сложновато выяснить, когда объект ее одержимости не разговаривал ни с ней, ни с кем-либо еще. Раскусить его будет трудно.

Итак, на первый урок математики после той вечеринки, а именно во вторник, Эмма немного опоздала. Не настолько, чтобы прервать учителя, но достаточно, чтобы все остальные уже расселись по своим местам. Когда она, наконец, вошла, Стейси бросила на нее удивленный взгляд, но Эмма ей улыбнулась и заняла место в первом ряду.

Рядом с Марси Макинтош.

— Привет, — весело сказала Эмма, бросив у ног рюкзак.

Марси широко улыбнулась.

Она была хорошенькой, олицетворением незатейливой красоты. Маленький рот и глаза, пухленькие щечки. Приличные, густые каштановые волосы, но ничего сверхъестественного.

Нет, сверхъестественное начиналось, когда ваш взгляд опускался книзу от ее шеи. У нее была феноменальная грудь. Выдающаяся. Марси казалась невысокой, от силы метр шестьдесят, но была счастливой обладательницей двойного размера D. А может и тройного. Что там больше? Азбука бюстов была очень запутанной, особенно для такой как Эмма, грудь которой умещалась в средний размер B. Вот где точно ничего сверхъестественного.

Задница у Марси была красивой, бедра округлыми, а ноги короткими и крепкими. В старшей школе она скорее всего состояла в группе болельщиц. Не капитаном, а той, которая со всеми трахается. От нее исходили эти флюиды тупости, невинности и распутства. Супер-милашки, которую легко уломать на всё, что угодно.

Возможно, и на то, чтобы кое-что рассказать.

— Привет, Эмма, верно? — прощебетала Марси. — В эти выходные я видела тебя на регби-вечеринке. Это было нечто, да?

— Да, здорово. Ты прыгала в озеро?

— О, Нет, я проиграла в пив-понг на раздевание и оказалась полуголой в джакузи.(Пив-понг — алкогольная игра, в которой игроки бросают мяч для пинг-понга через стол, стремясь попасть им в кружку или стакан с пивом, стоящий на другом конце этого стола — Прим. пер.).

— Звучит потрясающе, — усмехнулась Эмма. — Мне вот интересно, я слышала…

Но тут заговорил профессор, и Марси, виновато улыбнувшись, повернулась лицом к нему.