Чёрная мадонна

Да, кое в чем действительно можно усмотреть сходство. У Макса и у Джесса одинаковые, густые вьющиеся волосы, похожие брови, но вот глаза совершенно разные. Разными были и губы, и линия рта. Однако Феликс отметил лишь сходство, на основании чего сделал вывод о том, что Джесс – клон Макса, а вовсе не Иисуса Христа. И потому решил, что Джесс, как и любой обычный мальчишка, должен вести обычную мальчишескую жизнь. По его словам, учеба в школе-интернате Джессу ничем не грозит, поскольку тот всегда жил под своим настоящим именем. Им в свое время удалось убедить Теомунда Брауна в том, что младенец умер при родах. Главный аргумент Феликса состоял в том, что если принцы королевской крови спокойно учатся в таких школах, то же самое сможет делать и ее сын. В редких случаях за детьми в таких школах присматривают телохранители. При необходимости можно будет нанять телохранителя и для Джесса.

Помнится, тогда, сидя одна на причале, Мэгги не смогла сдержать слез. Именно в тот момент мимо нее в лодке проплывал Адамо. Он причалил к берегу, привязал лодку и нетвердой походкой подошел к Мэгги. Увидев, что она безутешно плачет, сел рядом и погладил ее по плечу. На следующий день итальянец приплыл снова, затем еще и еще раз. Теперь он появлялся трезвым. В конечном итоге Адамо сумел убедить Мэгги, чтобы та поведала ему о том, что ее так расстроило. Она не удержалась и все рассказала, правда, умолчав о том, кем на самом деле является Джесс.

И вот теперь она, чувствуя, что вся дрожит, вновь сидела в лодке Адамо. У нее не было ни малейших сомнений в том, какая судьба уготована ее сыну. Даже если никто его не найдет и не сделает ему ничего дурного, Джесс все равно будет в опасности, потому что ни за что не останется в школе. Он поступит точно так же, как и в тот раз, когда она попыталась записать его в местную итальянскую школу. Он сбежит домой, невзирая ни на какие преграды. Если же его силой заставят остаться, он откажется от еды и сна. Он просто не сможет жить без нее и своих любимых лебедей. По крайней мере, пока. Да и она не сможет жить без Джесса!

– Если ты будешь вечно плакать, cara mia[7], нам придется вырыть еще одно озеро.

Мэгги, хотя и была расстроена, рассмеялась. Адамо осторожно взял у нее из рук буклеты и перелистал их.

– О, мадонна! – воскликнул он. Американцы в подобных случаях говорят «боже мой». Эта привычка вызывала у Мэгги особую симпатию к итальянцам и их стране.

– По правде говоря, – начал Адамо и встряхнул головой, – я никогда не понимал англичан и американцев. Они отрывают малолетних детишек от материнской груди и отдают в руки чужих людей. Итальянцы так не поступают.

– Разве?

– Посмотри на меня, – ответил Адамо. – Моя мама каждый день готовит для меня пасту.

– Что-то по тебе этого не видно, – пошутила Мэгги и указала на его тощую фигуру.

– При чем тут это? Хотя, сказать по правде, ты говоришь точно как моя мама. Я тебе все объясню. В Италии до женитьбы никто не уезжает из семьи. Даже отправляясь на учебу в колледж, мы всегда возвращаемся домой. Cazzata![8]

– Не богохульствуй!

– Да, верно, прости меня, Хетта. Я всего лишь хочу помочь тебе. Я знаю, что это такое, потерять любимого человека. – Адамо задумчиво посмотрел на водную гладь. Не иначе как в эти мгновения он думал о жене своего брата. – Но я представить себе не могу, каково это – отпустить от себя такого малыша!

– Вот и я не могу, – ответила Мэгги дрогнувшим голосом.

– Знаешь, что в Ароне говорят про твою виллу?

– Нет, а что?

– То, что она слишком долго пустовала после того, как еврейская пара, новобрачные, спешно покинули ее в годы войны. Все эти годы старый дом ожидал, что в его стены вновь возвратится любовь.

– Красиво говорят.

– Иногда я проплываю возле твоего дома и слышу счастливые голоса, твой и Джесса. Да и не я один их слышу.

Мэгги пристально посмотрела на Адамо и вздохнула.

– Как знать, может, вскоре вилла вновь опустеет. У меня достаточно денег, чтобы купить еще один дом, правда, небольшой. В каком-нибудь городке как можно дальше отсюда. Мне понадобится помощь, если переезжать придется неожиданно, поздней ночью.

Денег у Мэгги действительно было много. В течение десяти лет Феликс не только оплачивал ее домашние расходы, но и регулярно выплачивал оговоренную в контракте сумму, из которой Мэгги не потратила еще ни гроша.

– И этот самый помощник должен быть пронырливым, я правильно понял? – улыбнулся Адамо.

Мэгги кивнула.

– И никто не должен его заподозрить, потому что он постоянно пьян?

Мэгги снова кивнула.

Адамо принялся выгребать обратно к причалу. Когда Мэгги вышла из лодки на берег, он сказал:

– Постараюсь найти такого надежного человека для нашей дорогой Хетты. Может, он подыщет для нее новое местечко, тихое и уютное. Естественно, моему брату Карло об этом ни слова. Потому что он всегда на стороне la autorità, власти и мужчин. Я же всегда на стороне любви и женщин.

Растроганная Мэгги расцеловала его в обе щеки и крепко обняла.