«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

А-20 имел ту же самую 45-мм пушку, что и БТ, и не намного более тол-

__________________________________

¹⁴ Кстати, в строках, предшествующих процитированным нами абзацам из главы №3 «Ледокола», Резун допускает очередное искажение фактов (мы не сомневаемся, что делает он это абсолютно намеренно, ибо исказить и в данном случае ему очень выгодно): по его утверждению, с началом Великой Отечественной войны в СССР были сняты с производства плавающие танки (с чем мы не спорим) и, как это не удивительно звучит, танки БТ [82;30].

стую броню. Приходится полагать, что главное преимущество этой машины перед БТ заключалось в более высокой скорости. Но со скоростью у А-20 дело обстояло совсем плохо: все отечественные и зарубежные источники дружно указывают скорость танка А-20 как на колёсах, так и на гусеницах равной 65 км/ч [13;350]. Так какой же А-20 – «король скорости»? Танк, «выжимающий» 65 км/ч, на «короля скорости» никак не тянет. Да и вообще, зачем делать колёсно-гусеничный танк, который на колёсах передвигается с той же скоростью, что и на гусеницах? Противоречие для теории Резуна просто-таки убийственное.

Впрочем, данное противоречие можно снять, хотя и отчасти, и к тому же – с натяжкой. Для этого вернемся немного назад, к танку БТ. Вот что в «Ледоколе» пишется о его скоростных характеристиках:

«Первые БТ имели скорость 100 км в час… Советские источники дают цифру 86 км/час, иногда даже 70. Объяснение простое: на советских дорогах слишком мощный двигатель рвал силовую передачу, поэтому приходилось ставить ограничитель мощности. При действии на автострадах ограничитель можно было просто снять… Лучшие западные эксперты считают, что максимальная скорость танков БТ была не 70 км/час, а 70 миль/час (в одной сухопутной миле 1,609 км; получается, максимальная скорость БТ равнялась примерно 110-112 км/час – И.Д., В.С.)» [82;27].

Можно предположить, что и на А-20 стоял тот же ограничитель мощности, без которого скорость его на колесах была значительно выше. Каковы ее показатели без применения ограничителя, сказать трудно, т.к. испытания А-20 на западных автострадах не проводились. Однако поскольку самые скромные показатели скорости для БТ, которые дают советские источники (70 км/ч), все же выше показателей для А-20 (65 км/ч), то надо полагать, что без ограничителя мощности А-20 все же быстрее БТ по автострадам «гонять» не смог бы.

Конечно, с определенной долей условности, возможно произвести и следующие вычисления, взяв за основу резуновские 100 км/ч для БТ на колесах. На гусеницах скорость БТ составляла 52 км/ч, т.е. была практически в два раза ниже скорости этого танка на колесах. Если коэффициент 2 приложить к А-20 (65 км/ч на гусеницах), то выходим примерно на 130 км/ч на колесах. Вот это действительно король скорости! Ну, да и бог с ними, с этими километрами в час. Пусть их будет 130. Здесь мы готовы уступить Резуну, потому что дело-то, собственно, вовсе не в них, а в том, что танк А-20 не пошел в серию.

Продолжим рассмотрение истории создания этой машины.

К маю 1939 года был готов опытный образец танка, а к августу окончены его заводские испытания. Надо сказать, что танк полностью удовлетворял требованиям военных, а кое в чем даже превосходил их: первоначальное задание предусматривало установку 45-мм пушки, а на опытном образце стояло 76-мм орудие. Просто прекрасно! И начался серийный выпуск … танка Т-34. А-20 же «почил в бозе».

Что такое? Что произошло? И откуда этот Т-34 вообще взялся?

Дело в том, что, получив задание на разработку танка А-20, конструкторский коллектив завода № 183 в инициативном порядке решил параллельно разработать другую, чисто гусеничную машину. Видимо, подобная инициатива была одобрена сверху, т.е. самим Сталиным. Иначе такие работы вряд ли стали бы возможны.

Новый танк в документах значился под индексом «А-32».

В августе 1938 года на рассмотрение Главного Военного Совета РККА поступили проекты двух танков – А-20 и А-32. Военный Совет единодушно высказался за А-20, но Сталин предложил воплотить в металле и испытать оба варианта [13;353]. Принято считать, что Сталин прислушался к мнению танкистов, только что вернувшихся из Испании и утверждавших, что чисто гусеничный танк предпочтительнее колесно-гусеничного.