Чёрная Тень

– Проклятье! – сказал Дексан. Он убрал руку и положил оникс обратно в карман. – Извините. Я не могу ему помочь.

Сенейра подошла к постели брата, схватила какую-то тряпку и стерла пот с его лба.

– В чем дело? Почему вы не можете…

Дексан повернулся ко мне:

– Что ты знаешь о Черной Тени?

Я очень осторожно подбирал слова. Я не знал, какая часть темной истории джен-теп стала известна после смерти вдовствующей княгини. Я рассказал все Совету, Шелла тоже проведала, а все, что узнавала Шелла, знали и наши родители. Но открыли ли они правду другим? Или мой народ все еще ловко притворялся благородными людьми высокой культуры, которые стремились овладеть магией только для самообороны?

– Я знаю, что она имеет отношение к магии демонов.

– Только отчасти верно. Черная Тень – это не связь между жертвой и какой-то непонятной демонической энергией. Это прямой контакт между жертвой и настоящим демоном. Поэтому те, кто ею заболевает, испытывают ужасные видения и желание совершать чудовищные поступки. Демон притягивает, требует подчинения, пытается поработить раз и навсегда. Они предпочитают магов, потому что они способны на еще более ужасные поступки.

Я невольно содрогнулся.

– Да уж, – сказал Дексан. – Теперь проклятие выглядит совсем иначе, да?

– Пожалуйста, – умолял Берен, – скажите, почему вы не можете помочь моему сыну?

Дексан вздохнул.

– Потому что у проклятия две стороны.

Он вернулся к постели Тайна и протянул палец, едва дотронувшись до безобразных линий, но все же не касаясь их. – Это одна, а вторая – внутри того человека, который это заклятие наложил. Тот, кто виновен в болезни вашего сына, куда могущественнее, чем я. И покуда этот сукин сын жив, я не могу ничего сделать. Если я попытаюсь, я просто убью вашего ребенка.

– А Сенейра? – спросил я. – Вы можете…

Дексан покачал головой.

– Мне не нужно мучить девочку, чтобы сказать, что это тот же самый маг, который проклял ее брата, – он двинулся к двери.

– Погодите! Тогда зачем вы здесь?

Дексан остановился.

– Я уже сказал тебе, единственный способ помочь парнишке – найти того, кто наложил на него проклятие, и убить.

– Вы это и хотите сделать? Найти мага, который…

– Первое правило метких магов, парень – не лезть в дела других магов, – он снова повернулся ко мне, и я прочел на его лице что-то вроде смирения. – Я не такой, как эти твои мастера-маги, Келлен. Я просто меткий маг, как и ты. У меня только и есть, что пара заклинаний и кое-какие штучки в запасе, – он поднял руки, чтобы показать выцветшие татуировки. – Я уже давно живу вдали от Оазиса своего города, с каждым годом моя магия все слабее, и на меня, как и на тебя, объявлена охота. – Он оглянулся на Берена и Сенейру.

– Жаль мальчишку. Если ты найдешь того, кто это с ним сделал, и прикончишь, тогда я вернусь и сделаю все возможное, чтобы излечить твоих детей.

Дексан вышел из комнаты, а Берен подошел к нам с Фериус. То, как он смотрел на нас, двух совершенно посторонних людей, впервые вошедших в его жизнь всего несколько часов назад, выдавало его отчаяние. Он рухнул на колени.

– Пожалуйста, – выговорил он, хватая нас за руки, – помогите мне найти человека, который сделал это с моим сыном. Помогите мне убить его.

Я почувствовал, как зудят мои собственные линии – и это кое-что говорило обо мне. Я вырвал руку и бросился прочь из комнаты за Дексаном Видерисом и своим шансом исцелиться.

22 Сделка

– Подождите! – крикнул я, догоняя его в коридоре.

Он остановился.

– А я думал, когда же ты побежишь за мной.

– Я… я не…

– Расслабься, Келлен, – сказал он и дотронулся до шрамов вокруг своего глаза. – Я через это прошел, помнишь? Я знаю, каково это. Я знаю, как она зовет тебя, тьма из твоих снов.

– Вы можете вылечить ее? Меня, в смысле.

Он какое-то время смотрел мне в глаза, потом покачал головой:

– Нет. Извини.

– Почему? Как? Человек, который проклял меня, уже умер. Так почему вы не можете…

– Это видно по линиям, парень. Твои – слишком четкие, слишком гладкие. Кто-то обручил тебя с Тенью, верно?

Я кивнул.

– Моя бабушка.

– Не знаю, о чем она думала, но та процедура, которую я открыл, тебе не поможет. Разве что… – он не договорил.

– Разве что?

– Не знаю. Дай мне подумать.

Я ждал, сердце колотилось, я молился предкам, чтобы он смог мне помочь, снять это проклятие, будь оно неладно, и освободить меня. Я смог бы вернуться – вернуться домой, к Нифении, к семье. Я мог бы даже снова изучать магию.

Дексан снова посмотрел на меня.

– Эх, я узнаю этот взгляд. Думаю, мы с тобой очень похожи, – он снова поколебался. – Есть у меня одна мыслишка, Келлен, но мне нужно кое-что изучить и проделать несколько экспериментов, – он схватил меня за ворот. – Послушай, парень, если мне это удастся, это будет очень трудно и очень дорого, может быть, ты и не захочешь платить такую цену.

Судя по его тону, он говорил не только о деньгах. У моего народа принято требовать плату в виде нескольких месяцев службы или помощи с заклинаниями, которые подвергают мага большому риску. Но мысль о том, чтобы избавиться от Черной Тени, вернуться домой…

– Только скажите мне, что нужно делать. Чего вы хотите?