Чёрное. Белое

Нервно оглядываюсь, смотря, не появилась ли мама. Боюсь: его громкий голос она точно услышит (двери у нас простые не шумоизоляционные) и выйдет узнать, что происходит.

Набираю в легкие воздух, делаю шаг к нему на лестничную площадку и тихо прикрываю дверь.

– Я плохо себя чувствовала и попросила Надю всех предупредить, что не выйду, – озвучиваю свою версию и осознаю: я и правда выгляжу болезненно. Тут же ловлю себя на том, что теперь уже лгу и любимому мужчине. Спохватившись, убеждаюсь: ложь во спасение нестрашна и сразу откладываю колющую мысль на потом, как привыкла делать со всеми другими неприятностями, которые в последнее время стучатся ко мне в голову. Когда-нибудь я выпутаюсь из всего этого и снова стану такой как прежде, и не буду больше обманывать. Обязательно!

– Я не про работу говорю. Я волновался, – нарушает тишину голос, который, как в яблочко, сразу попадает в самое сердце и сбивает все вымученные настройки организма.

В тот же момент Марк делает шаг ко мне – я шаг от него. В глазах мужчины недоумение, но он снова приближается, а отступать больше некуда – позади дверь.

– Я хочу расстаться, – выпаливаю я, надеясь остановить его словами. Возможно, я говорю неправильную фразу: мы в принципе и не встречались, и свиданий у нас не было, но это первое, что приходит мне на ум, пока Марк приближается, а я жутко боюсь его прикосновений. Если он до меня дотронется, если поцелует, я не знаю, как смогу устоять даже при том имеющемся в сознании печальном факте.

– Почему?!

Я всматриваюсь в красивое непроницаемое лицо, и от отчаянья, от понимания, что никогда больше не будет даже того, что у нас было, руки так и чешутся прикоснуться к нему, провести в последний раз пальцами по его скулам, слегка заросшим темной щетиной … Усилием воли я прячу их за спину, чтобы не сорваться.

Что мне ответить ему?! Сказать, что я знаю о его жене и теперь чувствую себя преданной?! Не могу. Я не хочу быть жалкой. Мы ничего не обещали друг другу, Марк не обманывал меня, только я виновата. Мне было проще просто сгорать от страсти и ни о чем его не спрашивать. Вздыхаю. Пусть считает, что неотразимых красавцев тоже бросают.

Молчание затягивается, под сканирующим взглядом мужчины придумать причину не получается, и я бормочу, как капризный ребенок:

– Просто хочу.

– Почему?! – повторяет он с нажимом и громче. Его явно не устроил мой дурацкий ответ. Нервничаю. Боюсь: наш разговор услышит мама, и еще понимаю: легко от Марка я не отделаюсь.

– Подожди, я сейчас, – прошу и скрываюсь в квартире.

Выйдя, натыкаюсь на тот же вопрошающий взгляд – получить ответ мужчина не передумал. Вздыхаю и иду вниз, размышляя, что ему все-таки сказать.

Возле дома, как и в парадной говорить не вариант, и, взглянув на окна и убедившись, что мама не смотрит, я отхожу в сторону. Он идет следом.

Отойдя на приличное расстояние, останавливаюсь. Слова никак не находятся, а холод или нервное напряжение атакуют мое тело до стука зубов.

– Марк…

– Пойдем.

Мужчина берет меня под локоть и ведет к машине.

– Нет! – пытаюсь сопротивляться.

– Ты замерзла.

Не хочу с ним спорить на улице, собирая любопытные взгляды соседей, и тратить силы по пустякам перед тяжелым разговором, и не сопротивляюсь. Сажусь в машину, он запускает двигатель, включает обогрев моего кресла.

– Тебе это так важно?! – пытаясь найти уловку, чтобы не называть причины, начинаю я в ответ на его пристальный взгляд.

– Я вчера напугал тебя своими словами?! – вопросом на вопрос продолжает Марк.

– Нет.

– Тогда объясни?!

– Изменились обстоятельства!

– Одноклассник?!

Вскидываю на него глаза в праведном гневе и мотаю головой, а он мне не верит. Вижу это. Вот как так?! Сам скрывает правду, а выставляет виноватой меня!

Хочу выйти из машины, но мужчина опережает и, наклонившись ко мне, пристегивает ремнем безопасности. От его внезапного приближения незарубцевавшееся сердце начинает отчаянно стучать и кровоточить. И пока я стараюсь справиться с открывшимся кровотечением, он трогается и едет.

В ответ на мое недоумевающее хлопанье ресниц Марк поясняет:

– Поедем выпьем у меня кофе и спокойно поговорим.

– Нет! – вырывается резко, но он не обращает на это внимание.

Понимаю: кричать бесполезно, на ходу выпрыгивать я не буду и, поддаваясь искушению попрощаться с любимым мужчиной за чашкой кофе в его квартире, молчаливо соглашаюсь, не слушая свое подсознание, пытающееся предостеречь: к чему может привести подобное прощание наедине.

Знакомый дом, лифт, в котором снова тесно и который так медленно выполняет свою функцию, ставшая любимой квартира, что теперь расстраивает множеством памятных картинок, мужчина, которого хочет обнять душа и советует остерегаться разум. Воспоминания, противоречия и это в моем-то нестабильном и неокрепшем состоянии.

– Проходи.

От его прикосновения бьет, как от оголенных проводов. Я отстраняюсь и иду на кухню. Я знаю, что он замечает мое cтранное поведение, но не задает вопросов – выжидает.