Чёрное сердце

– Пройдет. Скоро привыкнешь, вообще замечать не будешь, – дядя одобрительно похлопал меня по плечу, и огляделся. – Где-тот здесь должны быть Энтони и Виринея…

Я тоже осмотрелась. Двигаться мы не могли – наши лошади остались далеко-далеко, поскольку переносить животных было весьма тяжело и опасно. Поэтому мы оставались на месте, терпеливо ожидая Тони и Рини, которые должны были предоставить нам лошадей.

Через четверть часа вдали показались клубы пыли. Я прищурилась, вглядываясь в горизонт – и радостно подпрыгнула.

– Едут, – усмехнулся дядя Эдвард, наблюдая, как легко Энтони соскальзывает со своего вороного коня и подает руку Виринее. Рядом нетерпеливо гарцевал еще один статный конь, проделавший весь путь без всадника.

– Стела, – Виринея первой бросилась ко мне, крепко обняла и улыбнулась, заметив на мне ярко-красное платье.

– Задушишь, – слабо запротестовала я. Пока Энтони разговаривал с дядей, Рини выпытывала у меня подробности аудиенции, и я покорно отвечала на ее вопросы, правда, в конце не преминула заметить:

– Ты и сама все знаешь. Кто посоветовал Его Величеству отправить меня в Медрелор? А кто просил не наказывать меня?

– Это было и в моих интересах тоже, – Рини очаровательно нахмурилась и взмахнула рукой. – Ты – сестра моего мужа, и мы носим одну фамилию. Поэтому твое наказание отрицательно сказалось бы и на мне тоже.

– Хорошо. А что по поводу Медрелора?

– Я видела твои глаза, Стела, – качнулась Рини, – рано или поздно ты бы сбежала в Медрелор самостоятельно, и дело бы закончилось еще хуже. Тебя бы окрестили предательницей, нас с Тони – пособниками…

Она лукаво улыбнулась и добавила:

– Возможно, я немного преувеличиваю, но скажи честно – сколько раз за прошедшие дни ты думала о том, чтобы присоединиться к Филиппу?

– Много, – честно ответила я. – Не сосчитать.

– Вот видишь, – Рини радостно кивнула, и повернулась к мужу, приближающемуся к нам. – Тони, давай скорее! Я уже устала слушать благодарственные речи Стелы.

Я только усмехнулась – в этом была вся Виринея, неподражаемая и обаятельная принцесса, которая не знала слова «скромность».

– Ты уверена? – с беспокойством в голосе спросил Энтони. Судя по его лицу, он был недоволен моим спешным отъездом.

– Я ни в чем не уверена, но хочу этого больше жизни, – поколебавшись, сказала я.

– В чем дело, дорогой? – насупилась Виринея. Энтони гневно поджал губы, а потом, не стесняясь в выражениях, выпалил:

– Я не доверяю этому ублюдку, и всему, что он говорит. Вдруг он решит обидеть Стелу? Никого из нас не будет рядом.

– Твоя сестра – уже взрослая девушка, – напомнила Рини. – И выдающийся некромант.

– Мне все равно. Я не знал ее маленькой, и для меня она всегда останется младшей сестрой. К тому же, она девушка, – добавил Энтони, глядя на меня так, словно он только что это осознал.

– Все будет в порядке, – я ласково коснулась его руки. – Никто не может навредить своей истинной паре.

– Я не могу с этим смириться, – покачал головой брат. Рини недовольно цокнула, заправив прядь волос за ухо, и прошипела:

– Мы уже разговаривали об этом.

– Рини, он пытался убить нас всех!

– Но не убил же! К тому же, твоя сварливая бабка стала причиной его нападения. Но ее-то ты не винишь!

– А вдруг он снова решит мстить?

– Кому? Стеле? Она его пара!

– Хватит, – вмешалась я в разговор. И, посмотрев в темные, как и у меня, глаза брата, тихо сказала: – Недавно ты попросил меня быть счастливой. Так вот, именно это я и делаю. Я не могу и не хочу жить вдали от Филиппа, но и бросить вас, подставить под удар всю семью я бы тоже не смогла. Король Каспиан дал мне шанс, и я собираюсь им воспользоваться. Пожалуйста, Энтони. Позволь нам попрощаться без ссор.

Энтони на мгновение прикрыл глаза, и глухо уточнил:

– Ты действительно так сильно влюблена в него?

Я кивнула. И тогда он шагнул навстречу ко мне, обнял и прошептал:

– Тогда поспеши, Стела. До границы еще далеко. Но если когда-нибудь он посмеет сделать тебе больно, или ты почувствуешь желание вернуться, тебе стоит только связаться со мной. Помни об этом. Мы – одна семья, и ты – неотъемлемая ее часть.

– Да, – эхом отозвалась я, – я помню.

Через час, оставив позади Виринею, дядю Эдварда и Энтони, я во весь опор скакала к границе между Дефронией и Медрелором.

Всю ночь я скакала без остановок – и лишь под утро, привязав усталую лошадь к дереву, разложила на холодной земле плащ и провалилась в нервный, дерганый сон. Постоянно преследовавшее меня чувство опасности не дало мне спокойно уснуть, и каждую четверть часа я просыпалась, вскакивая и суетливо оглядываясь.

Вокруг было тихо. Но лошадь напряженно прядала ушами, и негромко ржала, в волнении снуя вокруг ствола.

Чувство, что где-то рядом затаился враг, усилилось. Я потерла сонные глаза и нехотя поднялась. Солнце еще не встало, а я не проделала и половины пути. Решив, что трех часов вполне достаточно для отдыха, я отвязала лошадь, и двинулась навстречу горизонту.