Чёрное сердце: Ненависти вопреки и Черное сердце: Смерти вопреки

— Иди к нам, — мужчина откидывает одеяло и хлопает по постели между собой и женщиной. Девчушка поспешно юркает на приглашенное место…

…Светло. Опрятный дом, бревенчатые стены, небольшие окна. Милая, но удивительно пустая комнатка.

— Это будет нашей тайной! — шепчет мужчина, сидя на корточках. Высокий, мощный, курчаво-светловолосый. Красивый, будто ангел… С яркими чертами лица: безумно голубыми глазами, прямым носом и жестко-доброй полосой рта. Нежно целует в висок малышку, играющую на деревянном полу.

— Когда придет время, — рядом присаживается худощавая женщина. Такая же, как и малышка, темноволосая, только черноглазая. Бережно гладит крошку по голове: — Тебе нужно будет сделать выбор. Не сомневайся, но принимая, будь решительной! Запомни: suscepit vita consuetudoque communis… Откроет путь на свободу!

Это я… и родители! Озаряет догадка, но насладиться радостью не успеваю. Я опять у руин — вокруг меня кружит тень, тянет руки-щупальца.

В ужасе отступаю, но нога предательски застревает в расщелине. Запинаюсь, падаю. Нелепо барахтаюсь пару секунд, и только вскакиваю, тотчас бегу прочь от демона — на ревущие голоса. На ходу, оглядываюсь, тень уже не одна — сотни. Они преследуют. Силы на исходе, хриплю точно загнанная лошадь, жадно хватаю воздух.

Резко торможу — передо мной обрыв… Воистину обрыв в бездну. Внизу лютует огонь, а в лаве кишит море людей. Тянут руки вверх, стонут, кричат — обезумев, воют, пытаются вылезти. Мешают друг другу- в надежде спасти свою шкуру, ползут по соседу, но в страхе упустить шанс на спасение, другой сосед также хватается за него. Гора из тел увеличивается, пока от тяжести не обрушивается…

Что делать? Затравлено оглядываюсь. Если бежать вдоль обрыва в одну сторону, ожидает длинная узкая пустынная дорога в никуда — ни конца, ни края. В другую — темный, угрюмый лес. Совсем непривлекательный — пугает размерами и раскидистыми, ветвистыми деревьями.

Что за ужас? Я в Аду? Умерла!.. Тогда почему бегу? Чистилище? Меня должны осудить и определить меру наказания? Оглядываюсь — ко мне приближаются тени. Выделяется одна. Размашистые крылья складываются. Демон собирается в плотный сгусток, напоминающий людскую фигуру, и материализуется в человека. Невысокого, крупного мужчину с черными курчавыми волосами. Синие глаза смотрят бесстрастно, тонкие губы расплываются в открытой улыбке:

— Я помогу, — медленно протягивает руку, — отведу к тому, кто тебя ждет давно.

Жмусь к самому краю обрыва. Затравлено кошусь на пылающее море людей, кишащих точно муравьи в разбитом муравейнике. Вновь смотрю на мужчину, на тени за его спиной…

— Я сплю? — неверующе шепчу.

— А что есть сон? — недоумевает демон.

— Вымысел, полет больной фантазии, — напугано бормочу.

— Разве больной ум отличает вымысел от реальности? — ошарашивает мужчина.

— Не уверена, — робко качаю головой, — потому и спрашиваю…

— Пойдем со мной, я покажу реальность, — убеждает демон, но мой внутренний голос истошно вопит: уж лучше умереть!

Ответить не успеваю, сквозь тени прорывается волк. Серый, крупнее обычного, но такой же поджарый. Демоны испуганно разлетаются, взмывая на огромных крыльях. Зверь рычит, скалится на мужчину, шерсть на загривке дыбом. Нарезает полукруги, бросается короткими выпадами — теснит к другим теням. Демон злится, лицо искажается гневом, глаза чернеют: вмиг преображается в гиганта с крупной рогатой башкой и мощным телом.

Волк подскакивает ко мне. Скулит, виляет хвостом, мотает головой в сторону, точно приглашает ехать на нем. Не осознавая, что делаю, сажусь, и зверь срывается с места. Мчится к лесу.

Пригибаюсь к загривку, обхватываю шею руками, прячу лицо в шерсти. К лесу приближаемся стремительно. Воровато оглядываюсь — тени далеко позади. Уменьшаются. Облегченно вздыхаю, но тотчас подкатывает новый страх. Впереди неизвестность! Как продеремся сквозь заросли грозных деревьев?

Может, стоит по пустынной дороге убегать? Или не мучиться — спрыгнуть к тем, кто в огне?..

Отчаянье прогоняю прочь.

От волка идет живое тепло, необычная сила. Шерсть под пальцами жестковатая, густая. Наполняюсь уверенностью. Успокаиваюсь. У самой кромки замечаю тонкую, будто змея тропку, едва заросшую зеленой травкой. Волк юркает между колючих веток и скрывается в гуще дубов и сосен.

У большого дерева притормаживает. Я слезаю. Чешу новому другу за ухом:

— Спасибо! — шепчу, преисполненная благодарностью. Зверь облизывает мое лицо — улыбаясь, целую его в нос.

…Иду по тропинке. Темнота рассеивается — даже пробиваются несмелые лучи солнца, а ветви совсем не мешают. Шагаю легко, несмотря на босые ступни. Слышу щебет птиц, стрекотание кузнечиков. Вижу белок-трудяг — таскают шишки, грибы; хитрых куниц — ловко шныряют по ветвям, охотятся… Порой, встречаются небольшие травянистые поляны. Собираю ягоды, насыщаюсь, продолжаю путь. Волк изредка скрывается в гуще деревьев, а когда возвращается, замечаю кровавые капли на шерсти, но молчу. На то и хищник, чтобы питаться дичью. Не мне его судить. Остается надеяться, что пословица: чем дальше в лес, тем злее волки — не о моем спасителе.