Чёрные крылья

Мартин Пфельц любил свою работу. Она была непыльной, за неё неплохо платили, а его самого, штурмбанфюрера дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер» сильно уважали в высших кругах немецкой элиты. Он мог со спокойной душой щеголять в офицерской форме на дорогих столичных балах и светских раутах, не изнуряя при этом себя ни постоянными тренировками, ни километровыми маршами, ни палочной строевой подготовкой. В его ведомстве находился лишь один, пусть и чрезвычайно важный контрольно-пропускной пункт, на котором он, правда, нес службу почти круглосуточно. Все его рабочие обязанности заключались в том, чтобы лениво смотреть на пыльную автодорогу, что вела к загородной резиденции фюрера, внимательном досмотре личных лекарей, что в последнее время зачастили к Гитлеру, а также осмотр караулов три раза в день. Последнее, кстати, было ему совсем не в тягость, а даже наоборот, позволяло размять кости и поорать на солдат, у которых бляха на ремне было недостаточно чистой. Не служба, а самая настоящая мечта.

Впрочем, сегодня возникли непредвиденные осложнения.

– Я ещё раз повторяю, – стараясь придать своему голосу как можно более угрожающий тон, говорил Мартин. – Я не могу вас пропустить без надлежащего досмотра.

– У нас важная информация, которую необходимо немедленно передать Александру фон Штирлицу, личному телохранителю фюрера! – визгливо спорил с ним водитель новенького «Фольксвагена».

Мартин Пфельц тяжело вздохнул, ёжась от холодного декабрьского ветра. Из своего тёплого и нагретого кабинета он выскочил в одной форменной рубашке, не удосужившись надеть китель, понадеявшись на то, что непрошенные гости быстренько уберутся восвояси. Теперь он жалел о своём поспешном и необдуманном решении.

Мартин намеревался уже дать команду своим солдатам, чтобы взяли автомобиль на прицел, а затем велеть придуркам немедленно убираться отсюда, однако из глубины машины вдруг раздался сухой старческий голос, смутно знакомый Пфельцу.

– Штурмбанфюрер, подойдите сюда.

Донельзя лениво, нарочно замедляя шаг, Мартин подошёл к заднему окну. Однако едва чёрное непроглядное стекло опустилось, вся спесь мигом слетела с надменного начальника пропускного пункта. Он резко выпрямился и отдал честь.

– Вы знаете, кто я такой, штурмбанфюрер? – обратился к нему облысевший старик в форме бригадефюрера.

– Так точно, герр Штирлиц.

– Хорошо. Вы знаете, чем я занимался всю свою жизнь, герр штурмбанфюрер?

– Так точно, герр Штирлиц.

– Прекрасно. Как вы думаете, герр штурмбанфюрер, способен ли такой человек как я, отдавший служению рейху тридцать лет собственной жизни, на предательство?

– Я… нет… – Мартин замялся. Стальные и суровые глаза старика снова и снова цеплялись за него своим не отпускающим взглядом. Чёрт возьми, он действительно не мог их пропустить! У него были совершенно конкретные приказы!

Он не может никого допустить к фюреру без прямого приказа рейхсминистра Геббельса!

– Я слышу в вашем голосе нотки сомнения, герр штурмбанфюрер. Скажите, как вас зовут?

– Мартин Пфельц, герр Штирлиц.

– Так вот, скажи мне, Мартин, – спокойным, но нетерпящим возражений тоном, продолжал старик. – У тебя есть дети?

– Есть, герр Штирлиц. Мальчик. Пять лет.

– Это прекрасно, Мартин. Германии нужны новые солдаты. А скажи мне ещё кое-что. Кем твой сын хочет стать, когда вырастет?

Мартин на секунду замялся, но потом всё же ответил.

– Он хочет стать первым немецким космонавтом, герр Штирлиц. Мальчика очень интересует всё, что связано с космосом.

Старик удовлетворённо кивнул.

– Прекрасное стремленье. Я уверен, что ты хорошо воспитываешь своего сына, Мартин, раз у него с самого детства мечты настоящего мужчины. Именно такие, как он будут двигать наше Отечество дальше, ты согласен со мной?

– Да, герр Штирлиц.

– Очень хорошо. А скажи мне, Мартин, насколько проще будет твоему малышу осуществить свою детскую мечту, если его отца наградят Железным крестом за помощь в предотвращении покушения на самого фюрера?

– Намного проще, герр Штирлиц.

– Великолепно, в этом мы с тобой согласны. Героям рейха живётся всегда лучше, чем простым штурмбанфюрерам, правда ведь? А скажи мне ещё вот что. Какие препятствия возникнут на пути твоего сына, если кто-то узнает, что именно по вине его отца покушение не было предотвращено?

Ответом ему было лишь затянувшееся и тяжёлое молчание.

– Мы поняли друг друга, Мартин? – спросил старик.

– Поняли, герр Штирлиц.

– Так может, всё-таки пропустишь нас?

– Так точно!

– Замечательно. И доложи Александру фон Штирлицу, что мы прибыли, он ожидает нас.

На негнущихся ногах Мартин Пфельц отошёл от автомобиля и махнул солдату, отвечавшему за шлагбаум, чтобы тот пропустил этих странных гостей. Затем, всё также ёжась от холода, штурмбанфюрер направился к себе в кабинет, вызванивать личного телохранителя Гитлера. На душе у него от чего-то скребли кошки.

* * *

– Чёрт, Максим, ловко у вас получилось, – радостным и слегка дрожащим голосом обрадовался Кайл, когда автомобиль миновал ворота загородной резиденции фюрера.